Вальдемар Лысяк - MW-12-13

- Спроси у моего коня, не любит ли он меня столь же сильно.

- Пророк переворачивается в своей могиле, слыша твои слова, брат! Твой конь не ответит ни на какой вопрос, у нее же голос, подобный соловью!

- Тогда ты желаешь меня коварно обмануть, ведь сам только что сказал, что мой конь лучше.

- Яааа?!… Хамид, шакал безумия отобрал у тебя разум! Я не говорил такого, сказал лишь только то, что ты будешь слушать ее голос днем и ночью…

- Вот видишь! Мой конь вообще не разговаривает! И вот что еще тебе скажу: он не будет желать моей смерти, никогда мне не изменит, никогда меня не проклянет! Он никогда не станет со мной ссориться, никогда не станет требовать от меня бархата или жаренных в меду фруктов! Не знает он шантажа с помощью слез, он не умеет надуваться или же издевательски смеяться надо мной! О, Абдул-Мохаммед, какой же ты обманщик и нехороший купец! [3] Этот диалог является свободным пересказом сцены из рассказа Корнеля Макушиньского «О благородной деве и коне» – прим. Автора.

Врач испытующе глянул на тебя и шепнул:

- Этот человек сказал истину столь банальную, что его даже нельзя назвать ясновидящим. У него нет никакого диплома, он не заканчивал школ и не читал толстых книг, но он мудрее тебя. Разве тебе не стыдно?

- Скажите это моему сердцу! – буркнул ты.

Он долгое время глядел на тебя глазами, наполненными все большим беспокойством, а потом сказал таким голосом, что это, скорее, был шепот, спрятанный в шепоте:

- Пойдем дальше.

Четвертая дверь открылась перед вами, и ты увидел уютную комнату в викторианском стиле, заполнен­ную драпри и тяжелой мебелью. Женщина сидела в кресле под лампой и подпиливала себе ногти, мужчина прохаживался от одной стены к другой, заложив руки за спину, словно медведь в зоопарке, который мечется в своей клетке. И мужчина, и женщина еще не были пожилыми.

- Этот мужчина и эта женщина когда-то познакомились, - сказал Врач. – Он улыбнулся ей, а она улыбну­лась ему. Потом после работы он как-то принес ей цветы. Он был робким и неуклюжим, боялся, что его отвергнут. А она, по причине врожденной кокетливости, уверенная в собственной прелести, с удовольствием подпитывала его беспокойство. И пришел такой день, который сейчас сделался лишь грязью памяти, когда они оба с наслаждением переживали усталость друг от друга. Они влюбились так, что отождествляли с собой всю вселенную. И погляди на них теперь! Жизнь не поставило перед ними никаких барьеров, они могли есть друг друга сколько угодно, и они делали то, что считали самым прекрасным во всем свете. Теперь они себя ненави­дят. Они выжгли собственный огонь до последнего уголька, и пришла скука. Если тебе, сын мой, известно в этом мире что-либо более страшное, чем скука, то покажи мне это, и я встану перед тобою на колени и уступлю свое место… Даже непонятно, как двое людей, которые желают иметь только лишь себя, могут так надоесть друг другу! Миллионы людей! Чего такого гадкого они узнали, какой ужасный грех совершили, что их превра­тили в бескрылых птиц, замкнутых в духовно-бесплодных-для-человечества-клетках? Через какую ужасную прошли они форму, которая перештамповала их будто валки для формовки жести? Даже животное по исполне­нию своих физиологических устремлений сохраняет ту же привлекательность и свежесть. Тогда почему же изуродованной стала столь прекрасная людская глина?… Подумай над этим.

- Не могу.

- Тогда я отвечу за тебя. Уже в XVII веке Паскаль заметил, что "все человеческие несчастья рождаются от неумения жить в одной комнате". Чудо любви прекрасно всей красотой неиспорченного воображения, пока двое людей не свяжутся друг с другом навсегда , то есть – до смерти, развода, скуки и отвращения. Ты счаст­ливчик, который запомнит несколько вечеров, все более отдаленных и мифических, неуничтожимых словно метафизика пустого парка и пустынного ночного города, когда горит лишь пламя свечи, и обрывки мелодии звучат эхом среди темных улиц до тех пор, пока длится тишина. Улыбнись!

Ты улыбнулся.

- Тебе уже легче? – с надеждой в голосе спросил Врач.

- Нет, - отрезал ты. – Я смеюсь над вами.

И тогда человек этот задрожал всем телом и впервые повысил голос:

- Ты упрям и строптив! Ты ни во что не веришь, так как же можно тебе помочь?!

- А вы докажите мне, что хотя бы раз сказали правду, и тогда, возможно, я вам поверю. Докажите, к примеру, что может существовать вечная память.

- Она существует, и наука, магия того мира, из которого ты прибыл сюда, этого вовсе не отрицает. Вот послушай. Та женщина, из-за которой страдаешь, это твоя звезда – ты всматриваешься в нее будто одинокий путник на дороге. Так знай же, что все звезды рождаются, живут и умирают. Звезда умирает тогда, когда тер­моядерная реакция, которая в ней происходит, заканчивается, поскольку все топливо уже исчерпано. В том случае, когда масса звезды значительно меньше массы Солнца, звезда постепенно тухнет. За это время она съе­живается, все сильнее остывает и все скорее вращается вокруг своей оси, поскольку уменьшается ее диаметр этой звезды. Одновременно возрастает ее плотность. В конце концов, она делается совершенно маленькой, не­вообразимо тяжелой, и тогда звезда превращается в пульсар, высылающий радиосигналы. Это связано с электромагнитной энергией, порождаемой в результате вращения пульсара. Но постепенно скорость его враще­ния становится все меньше, а диаметр еще больше уменьшается. То, что ранее было звездой, становится малы­шом с просто невообразимой плотностью. Это понятно тебе?