Александр Розов - Зеркало Утгарда

Только увидев эту тень, Кай осознал, что у него восемь ног, ни одной руки, и мощное тяжелое тело. Кстати, с хвостом, и чуткими ушами, которыми можно шевелить. Если воспринимать такое, как реальность, то впору испугаться. Но Кай априори решил, что происходящее с ним суть галлюцинации, вызванные пойлом троллей. Так что причин пугаться не было. Грибные галлюцинации бывают очень страшными, а эта вовсе не страшная, скорее наоборот: эмоционально-позитивная, экологически-чистая и весьма эротичная. Настолько эротичная, что Кай (или Слейпнир) громко заржал от избытка эмоций. Фристи улыбнулась, протянула руку, почесала его за ухом и предложила:

— Давай сначала кататься, а после купаться.

— Давай! — согласился Кай, с удовольствием отметив, что является говорящим конем.

— Ну, вперед! – крикнула она, вскакивая на его спину.

Наверное (подумал Кай, пускаясь в галоп) это феерически смотрится со стороны. Вот, недоделка галлюцинации: нет опции «выбрать точку обзора» как в компьютерной игре (подумал Кай далее, уже мчась по широкому кругу, огибая заводь). Он с изумительной легкостью перепрыгнул речку, успев почувствовать радость полета. Такие прыжки он совершал затем на каждом круге, или точнее, на витке спирали, ведь заводь назначена точкой финиша. Спиной он чувствовал бедра, попу и низ живота наездницы, и это все сильнее возбуждало. Когда накрутив полдюжины кругов, он остановился на берегу, его тело подрагивало от возбуждения, а конский фаллос похоже был в полной готовности.

Фристи спрыгнула на грунт, положила ладонь на гриву Кая (или Слейпнира) и игриво произнесла:

— Не торопись, монстр! Сначала купаться, ты помнишь?

— Помню, — слегка ворчливо согласился он, и вместе с Фристи вошел в воду… …Вот, интересно (подумал он минутой позже) что чувствуют обычный конь, когда его купает красивая женщина? Похожее ли на то, что чувствую я, или же обычной конь не воспринимает женщину, как сексуальный объект? …Вот сейчас даже конь почувствовал бы (продолжил Кай эту мысль через пять минут, поскольку ладонь Фристи медленно погладила его фаллос от корня до головки). Можно было бы счесть это поглаживание случайным, но оно повторилось и тогда Кай несколько смущенно, спросил:

— Слушай, а это ничего, что я конь?

— Это не ничего! Это сейчас то, что надо! — с уверенным энтузиазмом заявила она.

Уточнив таким образом свои намерения, она вышла из воды рядом с большим гладким валуном, прогретым солнцем, и оперлась обеими руками, при этом выгнув спину, будто ласкающаяся кошка. Такая поза сразу вызвала у Кая адекватный порыв. У него не было (разумеется) сексуального опыта в конском теле, он лишь со стороны представлял, как жеребец покрывает кобылу. Тем более — восьминогий жеребец. Тем более – женщину…

…Однако, полагая все происходящее своей галлюцинацией, он подумал, что если захотеть, то все должно получиться само… … и получилось. Вроде бы это было похоже на знакомую распространенную человеческую позу dog-style, но не надо забывать про восемь ног, они предали позе уровень эротизма, недостижимый для существ с обычными четырьмя конечностями. В образовавшемся сплетении каждая рука и каждая нога Фристи оказалась охвачена двумя нежными конскими ногами. При таком плотном многостороннем контакте Кай почувствовал будто полное подключение к партнерше, он ощущал происходящее с обеих сторон сразу, со своей и с ее. По мере приближения оргазма такое восприятие привело к калейдоскопу впечатлений, слишком невероятному даже для галлюцинаций, и в момент кульминации его просто вынесло из связного потока времени…

Он вернулся в этот поток уже в другом месте: не на альпийском лугу, а в кубрике траулера. Кай осознал себя в привычной человеческой конфигурации: две руки, две ноги. Фристи выскользнула из-под него, перевернулась на спину, заложила ладони за голову, и чуть ироничным тоном спросила:

— Ну что, конь, славная была скачка?

— Это что была не просто моя галлюцинация? – осторожно спросил Кай.

— Просто или не просто, но главное мы поняли, для чего Слейпниру восемь ног, — загадочно произнесла она. …

Шахтерский поселок Свеагрува исходно был рассчитан для постоянного проживания трехсот жителей. В условиях заполярья это предполагает весьма значительный объем завоза продовольствия, топлива и прочих необходимых вещей. Соответственно, сейчас, когда поселок перевели на зимнюю консервацию, впечатляющее количество ресурсов осталось на складах. Защитой всего этого от банального грабежа никто толком не занимался. Считается, что на Шпицбергене просто нет смысла грабить, некуда утащить. Но сегодня эта иллюзия была обречена рассеяться.