Сергей Григоров - Очарование Ремиты [СИ]

— Я и не знаю. Единственное, что мне известно, — это то, что из четырех мальчиков, отданных мне в обучение, один является принцем, а другой — как вы только что сказали — сыном вашего главного священнослужителя. Но кто именно, для меня остается загадкой. Насчет девочек я не имею вообще никаких конкретных предположений.

— Да? Хорошо, коли так. Но ваша слепота просто следствие того, что вы нездешний. Шила в мешке не утаишь. Стоит понаблюдать за ними час-другой — и сразу становится кристально ясно, где чей ребенок. И внешнее сходство, и манера поведения прямо-таки режут глаза. Нет, таких детей не спрячешь в толпе. Они будут мгновенно вычислены.

— Ну и что?

— А то, что если существовал заговор, то все они подвергаются смертельной опасности. Заговорщики наверняка будут доводить свое черное дело до конца, расчищать дорогу к трону.

Ну и ну! Одна новость хлеще другой. Оказывается, все они очень важные персоны, и существуют люди, по-настоящему — не по книжке, не в придуманной истории, а в реальной жизни — покушающиеся на их жизнь. Как интересно! Подслушанное было столь грандиозно своими возможными последствиями, касалось таких глубин личного, что просто не умещалось в голове. Тем более что Лена ужасно устала держаться под оконным карнизом.

— Кстати, — продолжил Кокроша, — в связи со смертью короля вы имеете право расторгнуть контракт.

— Хм… право-то я имею, но не имею желания.

— Подумайте хорошенько. Я даже не говорю о том, что вы вблизи этих детей сами подвергаетесь опасности. Я не уверен, что смогу обеспечить вам достойные условия для работы.

— Я привык доводить все начатое до логического конца, — сухо ответил Лоркас. — Я не могу добровольно губить плоды своего многолетнего труда. Сейчас все дети готовы усваивать поистине гигантские объемы информации. Каждый день, проведенный ими в праздности, — это преступление перед их будущим. Они должны учиться и учиться. И пока существует возможность продолжить их обучение, я останусь.

— Хорошо. Откровенно говоря, я приветствую ваше решение.

— Неужели вы всерьез полагали, что я могу поступить иначе? У меня никогда в жизни не было и, вероятно, уже не будет таких учеников. Чрезвычайно благодатный материал.

Лена невольно заулыбалась: приятно быть «благодатным материалом». Однако ноги уже невыносимо ныли от усталости, и она решила потихоньку возвращаться назад, тем более что дальнейший разговор, по ее мнению, стал неинтересным — Кокроша начал говорить о каких-то меритских записях.

Вернувшись в свою комнату, она быстро переоделась — до этого на ней была ночная пижама — и, горя нетерпением поделиться с кем-нибудь своими новыми знаниями, выскочила в коридор. К кому бежать? Ну конечно, к Джулии. Едва стукнув для приличия в дверь, Лена торжествующим вихрем ворвалась к подруге.

Джулия, завершая сложный утренний туалет, делала себе маникюр. Сногсшибательные новости она восприняла с олимпийским спокойствием, что несказанно разочаровало Лену.

— Я давно знала, — сказала Джулия, любуясь своими ухоженными ноготками, — что мы не простые люди, а герцогини или графини. Всех нас спрятали от народа потому, что недруги всеми силами пытаются свести нас в могилу, завладеть нашими титулами. Это для меня не новость. Мне интересно, кто из наших мальчиков принц.

Лена хотела предположить, что это Олег, но сказала другое:

— Может, Юра?

— Юрка? Почему ты так думаешь?

— Ну, он самый большой… Герб королевского рода — Медведь, а он похож на медвежонка. К тому ж и имя у него королевское: Юра ведь то же самое, что Джордж.

— Ну и что? Королей уже давно не называют Джорджами.

— Юра добрый, отзывчивый. Его все ребята уважают.

— Будешь уважать, коль такая силища, — проворчала Джулия, подмигивая своему отражению в зеркальце. Всегда и везде она таскала его с собой. — Нет, Юрка не может быть принцем. Он тупой.

Лена не нашлась, что ответить.

— Может, Джон? — высказала она догадку, продолжая думать про Олега.

— Джон? Не знаю, не думаю… Нет, Ванька не может быть принцем. Он подлиза. Плохо обращается с девочками. И потом, где ты видела принцев с такой внешностью, как у него? Он же форменный урод!

— Тогда, значит, Олег?

— Ну, ты, мать, даешь! — живо возразила Джулия: у нее давно была заготовлена собственная кандидатура принца. — Неужели ты еще не догадалась, что это Алик?

— Почему? — удивилась Лена.

— Во-первых, он самый красивый, — выдвинула Джулия спорный аргумент.