Сергей Григоров - Калейдоскоп [СИ с издательской обожкой]

Пока одно слово "наши" очертило ту организационную структуру, созданную на гребне борьбы с Инверторами. Ничто не пропадает бесследно, и через много лет эта организация, переродившаяся в Орден Третьей Силы, понесет ответственность за многие и славные, и мрачные деяния. Но это уже другая история.

Почти сразу "Кенар" наткнулся на компактную группу из четырех Объектов. Ракета, пущенная с первого "Азарха", вошла в центр одного из них, взрыв — никакого эффекта.

— Слишком мал заряд, — объяснил Метмон, проведя бессонную ночь за расчетами. — Я определил критические значения энергии и интенсивности ее выделения. Однако главный инженер утверждает, что в корабельных мастерских изготовить такие разрядники невозможно.

Туроутир Агенарга лично проверил расчеты.

— Может, вспомнить забытые виды оружия? Термоядерный заряд, например?

— Не получится. Слишком мала скорость высвобождения лучистой энергии, — забраковал Метмон.

— Вакуумный разрядник, — предложил Кокроша. — Можно уничтожать Объекты, вызывая искусственную флуктуацию энергии пространства. В нормальных условиях вероятность инициации ничтожно мала, но структура Объектов…

— Не получится, предрекал Метмон в союзе с главным инженером. — Такие сложные изделия на "Кенаре" не собрать.

— Физика пространства — моя вторая профессия, — настаивал Кокроша, — Я могу собрать разрядники.

Он был хорошим офицером, а значит, на него можно было положиться. Туроутир Агенарга распорядился начать работы, и через пять суток первые три снаряженные ракеты были отправлены на "Азарх". Метмон утверждал, что только при их синхронном срабатывании можно ожидать гибели Объекта.

Ракеты, начиненные сложнейшей электроникой, сошли с аппарелей "Азарха", одновременно пронзили Объект. Короткий всплеск — и он перестал существовать. Так же был расстрелян второй, затем — третий. Заряды планетарных зонтов, направленных на последний Объект, сработали раньше срока. Тогда Туроутир Агенарга, опьяненный успехами, перешагнул допустимую грань риска и приказал "Азарху" ударить инфралучом.

Объект, умирая, огрызнулся. Сильный удар потряс "Кенар". Сработала защита, трансформируя нахлынувшую извне мощь в кинетическую энергию звездолета. Мгновенная перегрузка покорежила внутренние переборки, превратила незакрепленные предметы в коварные, разрушающие все преграды снаряды.

Из экипажа пострадал один Туроутир Агенарга. "Кенар" не предназначался во флагманы, и рабочее место, оборудованное для адмирала в командной рубке, не имело дополнительной гравитационной защиты. То, что раньше называлось Туроутиром Агенарга, тонким слоем покрыло пол командной рубки и окрасило стены в пурпур.

Через сутки "Кенар", произведя неотложный ремонт, взял курс на базу. Останки адмирала, помещенные в специальную капсулу, поддерживающую чрезвычайно низкую температуру, составляли его скорбный груз.

Дни как песчинки, а ткут неразрывное полотно жизни. Туроутир Агенарга стал восьмым из Воскресших.

Появление Первого всегда чудо, достойное особой истории. Возвращение адмирала к жизни — восьмого — произошло прозаически.

Пришло время донести до общественности крупицу правды, и их встречали как героев. Каждый член экипажа получил награду, очередной чин и краткосрочный отпуск, дабы личным присутствием оживить сухие информсводки о новом грозном явлении неистощимой на выдумки природы, пресечь панические слухи и поднять авторитет Флота. Затем они малыми группами влились в экипажи срочно формируемой великой эскадры. И в толчее кадровых перестановок и учений, шумных испытаний образцов нового оружия совсем незаметным оказалось прибытие на Ценодва Вэра Корева, полномочного представителя Меритской общины и хранителя Таблиц, и Илвина Ли. Под их наблюдением группа врачей, вчерашних выпускников военно-медицинского училища, произвела размораживание тела адмирала и поместила его в ванну специального физиологического раствора. Илвин Ли, не терпевший присутствия лишних, отослал всех и лично принялся чудодействовать. Когда через несколько часов дежурная бригада реаниматоров прибыла по срочному вызову, Туроутир Агенарга был жив, но находился в глубочайшем болевом шоке.

С тех пор боль стала его главной лечебной процедурой. Болею — значит существую, болею — значит живу. Живу как болею… Боль можно было бы снять, но медики не решались лишний раз вторгаться в мозг адмирала. Он, несомненно, был осенен многими драгоценными талантами, а это дело тонкое. Лучше не рисковать. Главный завет медицины — не навреди. Туроутиру Агенарга объяснили, что чем больше боли, тем быстрее выздоровление, и он безропотно нес свой крест.