Игорь Маранин: Вавилонское время [СИ]

— Слушайте, братья! — я вложил в эту первую фразу всю силу того дара, каким обладал. — Слушайте и смотрите: вам выпало стать свидетелями чуда — невиданного чуда, спасительного чуда, сверхъестественного чуда. Слушайте и смотрите, отложив дела и заботы, забыв о суетном и тленном, очистив разум от сиюминутного и наносного. Дети и внуки будут жадно расспрашивать вас о сегодняшнем дне. Правнуки будут завидовать вам и слагать о вас легенды. Вы — избранные! Вы — достойные! Вы — соль земли здешней и злато её недр. Вошедший вслед за мной вспыхнет факелом, станет всепоглощающим огнём очищения и опалит границы эпох….

Я говорил, и говорил, и говорил, чувствуя, как пот застилает лицо и как сушит горло от долгих слов, как лихорадочно мозг строит фразы, чтобы ни на миг не выпустить людей, находящихся в зале, из созданной иллюзии. Идущая к переходу Тамара казалась им огненным шаром, катящимся в ворота между двумя временами. В любой момент натянутая иллюзия могла разлететься осколками — я чувствовал, как иссякают силы, и когда пересек заветную границу и смолк, то высунул язык и задышал часто-часто, словно загнанная собака. Но на той стороне никто даже не пошевелился — они всё также стояли с разинутыми ртами и восторженными лицами…

Вечером того же дня, устроившись в уютном кресле, я коротал время, слушая новости по пермскому телевидению.

«Власти Американских Штатов, — вещал диктор, — заявили о безоговорочной поддержке оппозиционных сил Древнего Рима во главе со Спартаком. Вашингтон настаивает на проведении открытых и честных выборов в Римский Сенат. Пресс-секретарь московского царя Ивана IV Малюта Скуратов назвал сообщения, поступившие из XIX века от историка Костомарова об убийстве царем своего сына, клеветой и пообещал подать на историка в Межвременной суд в Гааге. Гражданская война в Омской области вспыхнула с новой силой: адмирал Колчак отверг ультиматум командования 5-й Красной Армии о немедленной капитуляции. Получено новое сообщение с «Титаника»: корабль изменил курс и благополучно избежал столкновения…»

«До сих пор плавают!» — удивился я. История «Титаника» казалась мне самой печальной из всех, услышанных ранее. Большой участок Атлантического океана «опустился» в 1912 год, и все корабли, оказавшиеся там, не могли больше оттуда выбраться. В других местах провалившиеся в прошлое люди (та малость из них, что выжила) смешивалась с «коренным» населением эпохи, здесь же из будущего не оказалось никого. Столкновения с айсбергом не произошло, и уже восемь десятилетий корабль-гигант носит по океану от одной границы к другой. По какому-то капризу судьбы небо над этой временной лакуной не закрылось, и Красный крест регулярно сбрасывает обреченным на вечное плавание пассажирам продовольствие, горючее, одежду и прочие вещи. Сейчас плавает уже третье их поколение безо всякой надежды на спасение… В большой мир никто из них не хочет: у этого поколения есть компьютеры, телесериалы, игрушки и порнуха. А больше им ничего не надо.

Неслышно подошедшая Тамара протянула мне холодную банку пива и заглянула через плечо.

— Всё ещё собирает? — спросила она, кивнув на ноутбук, где дешифровщик разбирался с кодом Малевича.

Хозяйка квартиры только что вышла из ванны, и влажные волосы её пахли каким-то экзотическим шампунем.

— Где твой дом, Стефан? — неожиданно спросила она. — Когда ты не путешествуешь через времена.

— В Нижнем. Там сейчас 1913-й. Войны нет и не будет: ни первой мировой, ни второй. Да и гражданская вряд ли — губернатор в Нижнем толковый, реформы проводит.

— Но ведь здесь лучше.

— Каждому своё.

— Я бы хотела, чтобы ты ко мне заглядывал, когда будешь в Перми. Считай это официальным приглашением в гости.

— Договорились, Тома. А сейчас иди спать: путь был долгим и ты наверняка устала.

— А ещё ты не хочешь, чтобы я увидела результат дешифровки, — усмехнулась она.

— Не хочу, — кивнул я. — Ты уж прости заранее за компьютер, я его после расколочу молотком.

— Варвар, — женщина повернулась и ушла в спальню.

Едва за ней закрылась дверь, как дешифровщик закончил работу. На экране передо мной возникла большая карта мира из разноцветных областей и некий функционал, более всего напоминавший компьютерную игру. Но нет, это оказалась не игра. Разве что в большом, геополитическом смысле. Передо мной открылась «Комплексная военно-стратегическая программа управления локальными темпоральными изменениями». Личного имени программа не имела и какой язык ей был родным — английский или русский — было непонятно. Она могла использовать и тот, и другой. Один за другим её иконки окрашивались зелёным цветом — на околоземной орбите к программе подключались неведомые мне спутники с оружием, не имевшим больше аналогов. Обычный ноутбук передо мной превратился в машину неопределённого времени: прямо сейчас я мог нажать клавишу, отправив какое-либо пространство из одной эпохи в другую. В какой век оно провалится, машина определить не могла — слишком много факторов влияло на этот процесс. Китай весь, целиком, ухнул в плейстоцен и теперь вместо полутора миллиардов цивилизованных граждан по огромной территории кочевала лишь пара десятков тысяч дикарей. На миг я задумался: возможно ли всё вернуть, как было? Кнопка «откат», она же «ESC», находилась у меня перед глазами. Задумался на миг, а терзал себя этим вопросом несколько часов. Мир не конструктор, решил я наконец, его нельзя разобрать, а потом собрать обратно. Ничего, кроме новых бед и новых смертей, эта машина дать не может.