Лев Долгопольский - Прошедшие лабиринт [СИ]

Возня со студентами отвлекла его от грустных мыслей, но ненадолго. И когда из соседнего коридора вдруг послышался истошный женский визг, он сразу понял, что без крыс тут не обошлось и что его оплошность не прошла для кого-то даром.

Виновником возникшего переполоха была маленькая шустрая крыса с коротким хвостом и умными красными глазами. Ее поймали, когда она, стащив из буфета эклер, пыталась скрыться с места преступления. Она бы и скрылась, если бы на помощь запаниковавшей буфетчице не пришел первокурсник Сотников. Для него, ходившего когда-то на станцию юннатов, поймать крысу не представляло особого труда. Затем, когда скандал малость поутих, а лаборантки, поднявшие визг, успокоились и даже согласились вернуться обратно, переполох возник в другом крыле здания, и виной тому была крупная крыса, судя по всему, уже немолодая. Обнаружила ее Валечка — привлекательная женщина лет тридцати пяти, работавшая над хозрасчетной темой по подбору оптимальной толщины коржей торта «Наполеон». Нахальная крыса облюбовала именно этот самый торт, который она и изгрызла, не обращая никакого внимания на Валечку. На помощь Валечке пришел третьекурсник Никаноров, попытавшийся прихлопнуть крысу шваброй. Но крыса, ловко увернувшись от швабры, укусила Никанорова за ногу и бросилась бежать, норовя прошмыгнуть в какой-нибудь закоулок.

Крысу ловили минут пятнадцать, но безуспешно: она добралась до входной двери и благополучно скрылась в институтском дворе. Потом еще долго успокаивали Валечку и перевязывали рану пострадавшему Никанорову.

Скандал постепенно сошел на нет, но разговоры о дневном происшествии не прекращались. Кто-то предполагал, что все это было дурацкой шуткой студентов, хотя первое апреля уже давно миновало. На это Никаноров заявлял, что если он отыщет шутника, тот вернется домой не иначе как на костылях. Другие считали, что крысу подбросил кто-то из посетителей. Кое-кто даже припоминал, что видел в институте стриженого мальчишку…

— Нет, это свинство! — донесся вдруг из-за стенки гневный голос Прохорова. — На минуту отойти нельзя! Что? Значит, это крыса сделала? Нет, это сделала свинья! Двуногая свинья, которая еще осмеливается считать себя интеллигентным человеком!

Оказывается, у Прохорова исчез рогалик. Причем не какой-нибудь, а тот самый рогалик с идеально загнутыми концами, над которым Прохоров работал весь день. Рогалик исчез часа через полтора после того, как была поймана буфетная крыса, поэтому в краже рогалика Прохоров подозревал сослуживцев.

Прохоров рвал и метал, а Сергей опять терзался угрызениями совести. О чем же он вчера думал? Почему сразу не догадался, что негде ему держать этих крыс и что лучше пусть они останутся у Антона? Потерял тогда голову и вот, пожалуйста, съеден эклер, у Валечки крысы сожрали торт, у Прохорова исчез рогалик. Вдобавок ко всему, укушен Никаноров, теперь его ждут уколы от бешенства и другие весьма неприятные процедуры. И что хуже всего — одна крыса до сих пор еще где-то гуляет. Но кто? Сергей догадывался, что маленькая шустрая крыса — это Сократ, а крупная и своенравная (как охарактеризовал ее Никаноров) — скорее всего Наполеон. В таком случае получалось, что на свободе оставался Тито. Но почему именно Тито удалось остаться незамеченным дольше всех? Не пропади у Прохорова рогалик, можно было бы еще предположить, что он все это время проспал где-нибудь в подвале. Но ведь рогалик-то — определенно его лап дело. И он единственный из всех троих остался незамеченным. Как же так? Случайность? Или… Неужели все-таки брейнорин подействовал?

Сергей вспомнил, что ночью, когда он возвращал Наполеона в клетку, Тито стоял у самой дверцы, причем на задних лапах, странные его движения Сергей почему-то запомнил. Неужели Тито пытался сбить задвижку? Неужели это он в конечном итоге открыл замок?!

И тут донесся шум со второго этажа. Уже понимая, в чем дело, Сергей прыжками понесся по лестнице. И точно! В 219-ой аудитории стоял кавардак. Все без исключения студентки забрались на столы и оттуда визжали, а трое парней, вооружившись стульями и выставив перед собой их ножки, окружили угол. Протиснувшись, Сергей увидел, что в угол вжималась толстенькая крыса. Это несомненно был Тито. Глаза его в ужасе метались по сторонам, ища просвет в атакующей армии. Увидев Сергея, Тито немедленно бросился к нему и, взобравшись по брючине, повис, прижимаясь, у него на груди. Сергей инстинктивно прикрыл старого знакомого руками и крикнул: