Артем Углов - Предел прочности. Книга третья

- Смотри на руку, ищейка, - раздается шепот за спиной. Слишком громкий для закрытого помещения, но ни ребенок, ни Мария Луиза не обращают на него внимания. Девочка продолжает водить пальцем по полу, женщина увещевает вернуться.

Смотрю на женщину, вглядываюсь до рези в глазах. Руки как руки, ничего необычного в пальцах Малу не замечаю. Разве что пара ногтей обломана, но так это она меня колошматила.

- Оно здесь, валим, - шепчет старик.

Оно? И тут до меня доходит, что он имел ввиду. Один треугольник… второй треугольник – медленно выводит пальчик. Один… второй… Секундная пауза и снова два треугольника, расположенных друг над другом. Девочка повторяла рисунок, раз за разом со старательностью прилежной ученицы. Один треугольник… второй треугольник.

От картины этой тело мигом прошиб холодный пот. И без того гладкая рукоять оружия стала необычайно скользкой, и я до боли сжал ладонь, только бы удостоверится – пистолет все еще в руке.

- Тикать надо, - голосом разума шепчет старик за спиной, а я как завороженный смотрю на зацикленные движения маленькой девочки. Ровно так же рисовал наш белобрысый сосед из камеры напротив, пока не превратился в уродливого монстра.

Надо бежать: Мария Луиза обречена, и мы ей не помощники. Конечно, имеется еще в арсенале строптивая марионетка, которая, а ну как не появится. Или появится с запозданием или Палач её не послушается, не ретируется восвояси, как прошлый раз. Слишком много «или» для одной операции по спасению. Риски неоправданно высоки, поэтому прав старик - бежать, как можно быстрее, не оглядываясь. Вместо этого…

- Малу, отошла от решетки, - голос дает заметного петуха.

Девочка на полу не прореагировала, а вот коллега по работе меня услышала.

- Воронов, ты? – в тоне женщины прозвучали нотки сомнения. – Какого…

- От решетки, быстро! – проорал я, не собираясь вступать в лишние диалоги.

- Да что ты себе позволяешь! Ты как разговариваешь с…

Я не слушал Марию Луизу, все мое внимание сосредоточилось на девочке, которая вдруг оторвалась от своего увлекательного занятия, подняла голову.

- Бездна, - вырвалось у старика. Действительно, бездна плескалась в красных с прожилками глазах ребенка. Ребенка… Кого я обманываю, это существо является кем угодно, но только не безобидным дитём и многочисленные трупы за спиной тому свидетельство.

- Надеюсь, ты знаешь что делаешь, паря.

Я тоже на это надеюсь.

Девочка медленно поднимается с пола, рот начинает кривиться в немом плаче. С губ вот-вот сорвутся первые протяжные звуки, только я их дожидаться не стал. Проваливай в бездну, гребаная тварь, там тебе самое место. Жму на спусковой крючок – от грохота выстрела закладывает уши. Есть попадание, чуть выше переносицы. Существо бесформенной куклой валится на пол и тут же начинает визжать Малу. Голос-то у нее может и мужской, а вот истерит исключительно по-женски: тонко и пронзительно.

Я невольно морщусь, зажмуриваюсь. За спиной раздается невозмутимое:

- Контроль.

Старик умудрился одним словом вывести из временного ступора. Порою мне кажется, что армейские команды значат куда больше, чем простая передача информации. Они приводят поплывшего бойца в чувства не хуже звонкой пощечины. И вот уже двигаешься вперед, стараясь не смотреть в сторону маленького тела. Прикладываю брелок с оборванной цепочкой к замку и тот пиликает, сообщая, что замок открыт.

- Не подходи ко мне, не смей ты… ублюдок… убийца, - Малу забилась в самый угол камеры. Прижалась спиной, пальцы её слепо шарят по стене, словно пытаются найти поддержки у бетона. Визжать перестала и то ладно, а то что ругается… я и не такого наслушался, привык за четыре года обучения.

- Только попробуй, я… я буду кричать, звать на помощь, ты… урод моральный, сво…

Бесконечный поток оскорблений обрывается на полуслове. Широко распахнутые от ужаса глаза уставились мне за спину. Поворачиваю голову и вижу маленькую девочку, сидящую на полу. Смотрит на нас безотрывно, не отводя взгляда красных глаз. И дырка во лбу ей не помеха. Темная струйка крови, сбежавшая с раны вниз по переносице, уже успела засохнуть, превратившись в изогнутую змейкой линию.

Раздается треск выстрелов, брызги крови летят в разные стороны. Очередь из армейской винтовки прошивает тельце насквозь, отбрасывает дальше по коридору.

- Долго вас ждать, любезные, - голос старика заметно дрожит. Хватаю впавшую в ступор Марию Луизу за руку, тяну за собой. Хвала вселенной, женщина не сопротивляется, послушно идет следом.