А. Дж. Риддл - Холодный мир

Я жду столкновения. Жду, что команда не станет уступать и постарается убедить меня и Джеймса не лететь к «Пакс». Но они явно понимают, что должны подчиниться, так что никаких споров и дальнейших аргументов не следует. Курс корабля изменен, но коммуникационные зонды отправляются к остальному флоту «Спарта», передавая указание продолжать движение к Церере согласно первоначальному плану.

Позднее в лаборатории я без слов обнимаю Джеймса, настолько сильные эмоции вызвало во мне созерцание «Пакс». Я знаю, что он чувствует то же самое. Некоторое время мы, обнявшись, плывем в невесомости.

– Они могут быть живы, – шепчу я.

– И, должно быть, голодают долгое время.

– Может… они нашли какой-то способ прокормиться.

– Мы не должны строить пустых надежд, Эмма.

– Я знаю. Просто не могу удержаться.

– Я тоже.

Мне не хватает нескольких вещей с Земли: моей семьи, моих друзей, гравитации. Но больше всего мне не хватает жизни в доме вместе с Джеймсом и Оскаром, а особенно – нашей кровати, в которой мы читаем, разговариваем и спим каждую ночь. Даже тогда, когда в ней невыносимо холодно.

Здесь, в силу необходимости, мы спим порознь. Я чувствую, что отдаляюсь от него, да и сам Джеймс стал в космосе другим. На Земле днем он фокусировался на работе, точно лазер, а менялся ночью после домашних дел. Тогда он был более беззаботным и веселым – думаю, это приобретенный навык, позволявший ему дома отключится от работы. Здесь же, в космосе, он постоянно собран, постоянно работает, постоянно думает. Точно двигатель, работающий на пределе, который никак нельзя выключить. И меня это пугает, ведь он так себя загонит. С момента обнаружения «Пакс» он требует такой же полной самоотдачи от всей команды. Для меня это означает изготовление высокоскоростного зонда, чтобы как можно быстрее установить с нашим старым кораблем контакт.

Сейчас я как раз в лаборатории, занята окончательной сборкой контрольной платы, когда появляется Джеймс.

– Как продвигается работа?

– Я почти закончила.

– Хорошо, нам надо торопиться.

Я знаю, сказав эти слова, он продолжает надеяться, что команда «Пакс» могла выжить, и сейчас в наших силах их спасти. Мы должны это сделать, если такая возможность есть, ведь они спасли нас. Их жертва, возможно, спасла всю человеческую расу, и, более того, они ведь наша команда – команда, которую мы потеряли. Они – наша семья.

Все собираются на мостике, чтобы в реальном времени наблюдать за запуском высокоскоростного зонда. Если все пройдет удачно, он достигнет «Пакс» через пару-тройку дней и вернется обратно через неделю.

Я записываю видео каждый вечер. Это дневник миссии, в котором я комментирую все, что мы видим в течение дня, какие данные получаем и какую работу делаем. Наша идея в том, чтобы отправить коммуникационные камни на Землю прямо перед нашей атакой «сборщика» на Церере. Мы надеемся, что в сделанных в последний момент записях люди на нашей планете смогут найти что-то, что поможет им в будущем, в случае, если наша миссия потерпит неудачу.

Но собираемые нами данные не рассказывают всей истории. Чтобы понять, что происходит во время такой экспедиции, ты должен знать, что думают люди на борту. Нужно понимать, почему они принимают те или иные решения и какие наблюдения проводят кроме тех, которые включают в отчет, – пусть даже самые незначительные. Иногда все вышеперечисленное помогает понять что-то действительно важное.

После своего официального отчета я всегда записываю видеописьмо для Мэдисон, потому что абсолютно уверена: эти видео будут последними, на которых она увидит меня живой.

Мы с Джеймсом обсуждаем дизайн нового атакующего зонда, когда из динамиков раздается голос Оскара:

– Сэр, мы установили контакт с «Мидуэй».

Мы тут же кидаемся на мостик, одновременно и обрадованные, и напуганные мыслями о том, что мы там можем узнать.

Как обычно, лицо Оскара – маска, по которой совершенно нельзя понять, что обнаружил «Мидуэй».

Набрав пару команд на терминале, расположенном у стены, Джеймс запускает передачу данных – и их гораздо больше, чем я ожидала.

Он выводит карту системы на основной экран, и я смотрю на нее с раскрытым ртом. Зонды достигли области гораздо более дальней, чем мы задумывали. Как так вышло? Кто-то – или что-то – изменил их программу.

– Команде собраться на мостике, – объявляет Джеймс.

Как и в «пузыре» на «Пакс», на мостике «Спарты-1» установлен стол с мультифункциональными терминалами для каждого члена команды. Когда все собираются и пристегиваются к своим местам, Джеймс говорит: