В Бирюк - Чума [СИ]

А ведь просили кержаки — только сохами!

«Что не делает дурак — всё он делает не так»: хороший инструмент — плуг, применённый неразумно, убивает пашню. Потому что нужны ещё кое-какие мелочи: навоз, бобовые, люпин, известь, гипс… Своевременно и уместно. Я про это — уже…

Профессионализма, чтобы перейти на плуги — нет. Как и желания наращивать толщину плодородного слоя. Это — труд. Тяжёлый.

Крестьяне судят просто: земля+труд=хлеб.

— Я вспахал? — Хлеб собрал.

Нормальные люди: хотят работать меньше. «Меньше» — сейчас. А то, что через десятилетие придётся идти на новое место, снова корчевать лес, поднимать пустоши и залежи… Раз за разом, всю жизнь.

Идея пахать пустое место («чистые пары») или сеять травы… Вбивать свой труд в землю, не получив тут же, в этом же году, «пудиков жита»…

— А на чё? Оно ж и так растёт.

— Урожайность падает.

— И чё? Отселимся далее, новины подымем…

— Вот эти десять десятин — твои. Навечно.

— Не, ты чё?! Земля — божья. А мы на ней так… странники.

«Хозяин» — да, «необъятность» — «да». А вот «проходит» — фиг. Не у нас.

«Закрепощение» русского крестьянства (в РИ) состояло в «прикреплении» к земле. Не к человеку («рабовладельцу»), не к общине, как было в некоторых частях Германии.

По нормам Ивана III помещик давал крестьянину подворье в рассрочку на четыре года. Можно уйти, компенсировав амортизацию — 25 % стоимости за каждый прожитый год.

У меня схема иная: ежегодные платежи и свобода после 6 лет. Выкупил? — Можешь уходить.

Тоже «закрепощение». Чувством «своего имения».

Понятие «моя земля» — не господская, мирская, божья — своя… Доходит. Не до всех и с разной скоростью.

Поэтому плуги, опасные «сдуру» для тонких почв — только по желанию, пригодности и разумности. Не спешат…

Две трети наших плугов — «лёгкий туземный». «Туземный» — потому что хоть как-то привычно, хоть видели или слышали. И дешевле — железа меньше.

Довольно прост: лемех и чересло из железа, остальное — дерево.

Лемех — выпуклая клиновидная лопата с загнутой втулкой, в которую вставляется деревянная нога («ползун»).

Лемехи на «Святой Руси» длиной 180–260 мм, шириной 120–190 мм. Вес до 3.2 кг. Лёгкие делают из одного куска железа, тяжёлые — сварные. Две половинки сваривают, усиливают наваркой продольной стальной полосы и сплошной обваркой лезвия полосой по контуру. Когда лезвие срабатывается, делают сплошную наварку новой полосой.

Почему составные? — Поковка должна быть в 5–8, лучше — в 10 раз, легче молота. У меня эта проблема снята: паровой пятипудовый молот ещё из Пердуновки. В этом году запустим уже третий, потяжелее.

Вторая, всегда железная часть плуга — чересло. Большой нож с выгнутой спинкой и мощным черенком. Длина 450–500 мм, вес 2–4 кг., устанавливается в грядиль впереди лемеха. При вспашке чересло вертикально разрезает вспахиваемый слой, а следующий за ним лемех подрезает слой горизонтально. Расположенная за ним на «ноге» плуга дощечка (отвал) подрезанное — переворачивает.

4–7 кг. железа со стальной обваркой стоит… При курсе серебра к железу в «крестьянском» изделии 1:20 и цене коровы в полугривну (25 г. серебра), только весьма успешные хозяева могут купить.

У меня таких нет — «десять тысяч всякой сволочи». Стать «справными хозяевами» им ещё предстоит. Некоторым из них.

Кроме конструкции, важен материал самого лемеха.

Тут мы несколько… взпзд… Мда.

Чугун. То бишь — литьё. Чего на «Святой Руси» нет вообще.

Работать с чугуном местные кузнецы не умеют. Были умники, вздумали купить наши плуги, чтобы «перековать орала на мечи». Крестьянское железо дешевле оружейного, мы и ещё цену сбрасываем. Потом сильно обижались. На нас, конечно, не на свою же глупость.

Истираемость у него… с железом из крицы не сравнить. Точить не надо, наваривать не надо. Да и невозможно. Лемехи отливаем особым способом: нижней стороне, прилегающей ко дну борозды, сообщается большая твёрдость, чем верхней. Лемех сам собою натачивается.

Отвал. Именно этой деталью плуг и отличается от других однородных с ним орудий (сохи, рала и пр.).

Мы подумали… и я решил: сделать отвал винтом.

Были выкрики и эмоции. Мне цитировали меня же. Насчёт того, что на всякого с резьбой найдётся кто-нибудь с винтом. И как это нехорошо, применительно к землице-кормилице.

Признаю: виноват. Не надо было слесарные афоризмы в земледельческой среде распространять. Пришлось гавкнуть. Образцы сделаны, опробованы и приняты.