В Бирюк - Чума [СИ]

Бряхимовский разгром, падение Янина… Дальше очевидное: Ага-Базар и Великий Булгар. Связка примитивная, додуматься — «как два пальца об асфальт».

Эмир для того и затеял этот громоздкий переезд, перенос столицы в Биляр. Соскочить с Волги, с «рельс», по которым разгоняется «русский паровоз».

Биляр и к Каме речного выхода не имеет. Водой идти нужно издалека, от Волги, с юга, чуть ли не от Луки, идти долго, против течения, по малым речкам. На берегах которых будет крутиться лучная конница, посыпая находников «певучими гонцами смерти». А в конце их встретит четырёхслойная матрёшка укреплений Биляра. Со стенами невиданной высоты и толщины.

Ибрагим это многократно продумал, прочувствовал. Неделями бродил ночами в своём дворце, ища спасительное решение. Нашёл, обсудил, пережил в своём воображении возможные варианты и препятствия. Вложился душой, временем, деньгами. Он готовится. Но пока не готов. Ещё бы года три-четыре. Как по заключённому с русскими перемирию.

Заплатить — потерять эти годы. Денег на строительство не будет.

И что? — Можно же продлить мир на следующие шесть лет. А, может, и не придётся останавливать стройку. Денюжки у поданных есть. Если чуть прижать…

Или — отказаться от собственного, выстраданного, уже начатого плана?

Перед ледоставом мы получили серебро. Булгария влетела в национальный финансовый кризис.

Народ верно говорит: «От бабы пользы ни на грош, да дух от неё хорош». Почему «глупые», девочка? Бабы эмирячьи не глупые, а реальные. «Локальные оптимизаторки» — «хорошо» себе, локально. Что там, за стеной дворца — им не интересно. Думать про то их не научили, сделать там они ничего не могут. Так к чему про то, снаружи, заботиться?

Им бы в гареме весело жить. Зеркало для женского веселья очень полезно. А за оградой… На то муж есть. Пусть он себе мозги сушит. Гендерное разделение труда: бабам — красоту да любовь, мужикам — войну да деньги. Всяк при своём деле.

Чуть позже, когда с Серебряной Булгарией малость растряслось и устаканилось, я Николаю орден Святого Владимира Четвёртой Степени дал. За успехи в гос. строительстве. В смысле: за втюхивание соседям гаремного зеркала с тяжкими и особо тяжкими.

Как-то у нас всё с выподвывертом получается.

Кажется — чего проще?

— Владетель! Наведи порядок в своих землях.

Фиг. Бакшиш давай.

— Это же твои люди! Ты же сам так думаешь!

Бакшиш давай.

Ну — «на». Раз — «на», два — «на»… Потом — купи.

«Бойтесь данайцев, дары приносящих».

Увы, «Иллиаду» здесь не читали. И про «сыр в мышеловке» не в курсе.

Всё это тянется… Вы не представляете насколько здешняя жизнь… вязкая. Даже не по расстояниям. Элементарное:

— Отнеси эмиру грамотку.

От площади перед воротами его дворца, до ушей блистательнейшего — неделя. При том, что все всё знают, согласны и очень не маленький человек подпихивает.

— Он — выслушал. Он — думает.

А климат у нас… Зиму не уговоришь, бакшишем не остановишь. Время упущено.

«Все так живут».

«Так жить нельзя и вы так жить не будете».

А пока мой «авианосный Кон-Тики» вытащили на берег, вычистили, осмотрели, просмолили… Зима пришла.

К весне ситуация стала ещё… веселее.

С одной стороны, кипчакам погрозили, башкортов (каких-то) побили.

С другой — Булгария побулькивает. Два восстания одновременно, толпы разбойников шастают. Нестабильно, ненадёжно. Но Саксин мне нужен.

— Э-э… как тебя… скажи своему… э-э… Ивану, что для вас теперь везде пути открыты. И пусть вернёт серебро! Нечестивая помесь гиены и солитёра…

Насчёт «вернуть» — уговора не было. Глупый наезд «а вдруг?». Нет уж, «умерла — так умерла». Да и по сути: эмир просто выполнил свои «должностные обязанности». Насколько качественно? — Проверяем. Снова снаряжаем расшиву, снова Муса ведёт её вниз.

Фактическая проверка показала: исполнение некачественное. Верить нельзя никому, а эмирам — особенно.

Повтор. Но не «один в один». В Саксине доросли до того четвёртого, который «не-утопленник». Купчики тамошние уже сидят-ждут. Кто с серебром, кто с товарами, которые мне интересны. Хотя продолжают пытаться впихнуть Афоне — тамошнему фактору — разное невпихуемое: то камку, то парчу. На кой она нам? Я парчу даже с алтарей снимаю. Про это — уже… Многое наше, что брали только «на посмотреть», хотят уже партиями. Помещения, причал, работники… решено.