В Бирюк - Приступ [СИ]

«Может быть, Андрей с тайным удовольствием видел случай уничтожить первенство Киева и сделаться главою Князей Российских…»

Как бы было просто, если бы подозрения Карамзина были верны… Увы, «тайных удовольствий» не было. Было отвращение. «Москвитянин», вып.5 (издание 1849 г.) следуя Карамзину, добавляет:

«Сам Андрей не пошёл, уверенный, что дело обойдётся и без него».

Таково понимание историком 19 века целей русского князя века 12. Типичного князя. Да вот беда: Боголюбским «типичным» с детства не был.

Какое «дело обойдётся»? Выгнать Жиздора из Киева? Или — «сделаться главою Князей Российских»?

Разница? — т. Жуков может по приказу т. Сталина взять Берлин. Провести помесь Потсдамской конференции с внеочередным съездом ВКП(б), где «В» означает «всемирная», с заочным избранием нового генсека — нет.

Я по характеру не разрушитель-завоеватель, а строитель-делатель. Мне интересно сделать. Для этого нужна стабильность. В этом, побулькивающем изменами, заговорами, крамолами и усобицами болоте под названием «Святая Русь».

Планы у меня возникали… разные. Реально сформировался первый пункт. Как в «Уставе» РСДРП: кто может быть членом? — «Членом», в смысле: Великим Князем, может быть Боголюбский. Других, подходящих по «членству», в смысле: по направленности и качественности деятельности, а также по влиянию, родовитости и последовательности — не наблюдается.

Значит — переменить власть.

Что означает: убить Жиздора. Не свергнуть-выгнать, а истребить. Угомониться он не может, а тратить время и силы на его выковыривание — не эффективно.

«Гарантия мира: закопать топор войны вместе с врагом» — мудрость от Ежи Леца вполне применима к русской усобице.

Одновременно: «правильно вокняжить» Боголюбского.

Мой здешний опыт и размышления показали, что «белоизбанутость Всея Руси» невозможна без революции.

«Коренной вопрос всякой революции есть вопрос о власти в государстве. Без уяснения этого вопроса не может быть и речи ни о каком сознательном участии в революции, не говоря уже о руководстве ею» — О! Здгаствуйте, Владимир Ильич! Ваш опыт — ценен и бесценен! Подегживает и напгавляет! Спасибо, товагищ!

«Вся власть советам!». В смысле: моим советам Боголюбскому.

А кому ещё советовать? Живчику? — Так он коленом не вышел. В смысле: коленом от древа.

Любое нарушение общепринятых законов, традиций, ритуалов обернётся сомнениями в легитимности в чьих-то мозгах. Что превратится в сотни воинов, которых придётся убивать. В города русские, которые надо будет брать и выжигать. Подчистую. Как Мономах Минск.

А Боголюбский не хочет идти в Киев! Я тут… факеншит!.. как цурипопик на цырлах… А он там: «Не желаю!». Вот же ж… Князь… Итить его, барманосить! Ядрёна вошь! Вбыв бы…

Выбирая между «экстенсивным и интенсивным путями», Боголюбский выбрал «интенсивный»:

— Мне в Залесье хорошо. Режьтесь у себя как хотите, только ко мне не лезьте. Выбить «киевского хищника» помогу. Он и мне опасен. Титул приму. Но порядок у вас наводить… Я Владимир свой строю — это «да». А там… сами-сами.

«Рим, Рим… Видели бы вы мою капусту!».

Меня это не устраивало совершенно. Я был морально готов тащить воз «русского прогресса», давая, внедряя, впихивая и всовывая… Но кто-то должен бежать впереди и сшибать с дороги разных мешающих мне придурков. Боголюбский удачно подходил для функции «передового мусороуборочного комбайна». Я стал настаивать на его участии в походе. Не для битв, а для «после похода»: проведения необходимых ритуалов и изменений.

Лазарь в Боголюбово сумел донести мои мысли до князя Андрея.

— Тебе, княже, надлежит идти в Киев. Войском пусть сын командует, но тебе надобно там быть. Принять «шапку» и бармы, обласкать героев, поставить князей. Наградить непричастных и наказать невиновных.

— Чего?!

— Ничего. С собой брать Ропака. Он — жертва «киевского хищника» и «воровства новогородского». Нужно показать. Дело-то с Новгородом всё равно делать придётся. Брать Мачечича — для подтверждения его отказа от «шапки» и твоей законности. Возьми с собой Живчика. Муромские и рязанские на глазах князя своего крепче биться будут. Да и просто человек надёжный. Таких… сам знаешь: Киев — кубло.

— Тревожно. Всё Залесье без князей оставить… Глеб-то мой мал ещё, у Живчика тоже несмышлёныши.

— Ты Залесье без войска оставляешь — на что здесь князья? Глебушку, кстати, возьми с собой, показать надо отроку святыни, Софию, Печеры. Пусть смолоду разные места посмотрит. Ты-то вон, до Иерусалима хаживал. А насчёт тревоги… Откуда? Новогородцы до весны кору едят, у булгар смута от безденежья, кыпчаки мимо Боняка не пройдут. Остальное — в воле божьей. С этим войском или князем не совладать. У иконы своей поспрашивай, а я свою «Исполнение желаний» потревожу.