В Бирюк - Венец [СИ]

Я окинул взглядом присутствующих. Одинокая оставшаяся свечка, полумрак. Глухая тьма в кажущейся бесконечной анфиладе дворца. Поставленные Дякой и не сменённые караульщики уже давно уселись на пол, прислонились к стенам и похрапывают. Шесть бородатых мужчин в дорогих облачениях, неглупых, самостоятельных, опытных напряжённо думают, переваривают вываленное сегодня на них. Кучу всякого разного. Идей, знаний, намерений, возможностей.

Кто откинулся к стенке, так что в сумраке только глаза поблескивают, кто наоборот, тянется к свечке, на свет. Революционная сходка. «Союз борьбы за освобождение…» напряжённо пытается понять: «кого» и «от чего» будем освобождать.

Нет, так-то, глобально — понятно. «За всё хорошее против всего плохого». Но вот конкретно… «Что ты имеешь в виду?». И каково личное место, каковы твои действия в этом «ввиду»?

— Как видите, святители русские, есть ли Великий Пост, нет ли его — русские люди с голоду помирать не будут. Займитесь же делами духовными. О хлебе насущном я уже позаботился.

Глупость? Наглость? Бахвальство?

Невозможно накормить всех страждущих, голодных, бедствующих на Руси! Это ж все знают!

«Позаботился» он… Ха-ха!

Но что-то про такое говорили… слушок такой был… Глупость, конечно, несусветная!

Но соседи этого… «Зверя Лютого», что Черниговский епископ, что Ростовский — насчёт лжи и балабольства… никак.

Неужели такое — правда?! Нет, конечно, только божьим чудом… Но вот Муромское училище… попов на всю Русь… тысячи! Годами! Не может быть… Но если это так…

Уточню во избежание.

Я лезу в догматику. Подобно древним римлянам, меня не привлекает спор о словах. В части гиперреальности православия я готов поддерживать Константинопольский маразм. Такое согласие может изменить позицию двух-трёх иерархов из сотни на том Соборе, где будут осуждать наше предложение. Или — двух-трёх десятков. Это — не решительный аргумент. Только фактор. Один из.

— Повторю: речь идёт о правилах, обращённых в мир тварный. Анафему Сотираховой ереси мы поддерживаем вместе со всеми истинно православными христианами. Решение же посте в среду и пяток, о прочих постах, об иных установлениях, касающихся жизни в нашем северном краю, мы примем сами. Ты примешь, Кирилл. Вместе с русскими епископами и князьями.

— Мда… Однако ты не ответил. Так быть посту в середу и пяток или нет?

— Как вы решите.

Не надо иллюзий. Вы решите так, как решу я. Они, кстати, это… предполагают. Но «нагибать» их прямо сейчас, демонстративно — глупость. Такое требует готовности пройти в конфликте до конца. До гибели. Себя или противника. Я — не готов.

— А по твоему мнению, Воевода Иван?

— По моему… Все общие посты в тварной части — отменить. Человек, желающий поститься по своему выбору, по своим жизненным обстоятельствам, как телесно, так и душевно, имеет право делать это в любой день. Хоть бы и в светлый праздник. Священнослужитель имеет право призывать паству и отдельного мирянина к посту духовному — в любой день. Более того — обязан. «Да постится УМ от суетных помышлений, ПАМЯТЬ от злопомнения, ВОЛЯ от злого хотения, ЯЗЫК от осуждения, лжи, праздного слова» — во всяк день. И не имеет права требовать поста телесного от паствы — никогда. А конкретному мирянину советовать — по личным обстоятельствам того.

— Как же благословлять скоромную трапезу в постный день?! Нет, ни один поп таковое не сотворит!

Э-эх… Откуда такая идеализация клира? Они, временами, такое благословляют…

— В году половина дней постных. Если батюшка полгода не исполняет обряд, то нужен ли он в остальные дни? Если пастух не идёт со своей отарой, то к чему он?

— Нет! Никогда! Ни один Патриарх! Не пойдёт на такое! На разрешение ереси!

— Ересь? Уймись, Антоний. Ежели ты находишь в каше с маслом Св. Дух, Св. Дары, Св. Причастие, любое из семи таинств, то это ересь обрядоверия. Спасение человека — в Боге. А не в каше без масла.

Тема для Руси/России болезненная. Костомаров (19 в):

«Благочестие русского человека состояло в возможно точном исполнении внешних приёмов, которым приписывалась символическая сила, дарующая Божью благодать; <���…> Буква богослужения приводит к спасению; следовательно, необходимо, чтобы эта буква была выражена как можно правильнее».

Нифонт (12 в.) немало издевается над различными проявлениями подобного.

Явление именуется обрядоверием и почитается за грех, хотя широко распространено.