Сергей Соломин - Ошибка биолога [Избранные сочинения. Т. II]

Зародыш человека за 9 месяцев утробной жизни повторяет всю историю происхождения человека. Вначале он напоминает низшие одноклеточные существа, потом — многоклеточные. Приближается к моллюскам и слизнякам и даже является двуполым почти до 40 дней. Но самое замечательное, что в известный период зародыш человека имеет признаки жабр.

Если мы сравним постепенное развитие зародыша человека и лягушки, мы найдем много сходства. Например, лягушка, как и человек, дышит только легкими, но головастик (будущая лягушка) имеет жабры…

Действительно ли видел д-р Регель мир прошлого или это только научно-фантастический бред, но рассказ его вовсе не так уже противоречит данным науки, как это может показаться на первый взгляд.

Многим покажется позорным и обидным, что предок человека — лягушка, которую принято считать за олицетворение безобразия. Большинство, особенно женщины, относятся к лягушкам с омерзением и страхом. Редко кто решается взять лягушку в руки. Но здесь мы уже попадаем в несознательную область предрассудков и тех нервных ощущений, которые заставляют женщин при виде бегущей, совершенно безобидной мыши вскакивать на столы и стулья и подбирать платья. В действительности, лягушка совсем не безобразна. Формы тела ее имеют своеобразную гармонию. Выражение кроткое, мечтательное, слегка печальное. Лягушки питаются насекомыми, что скорее приносит пользу, и ровно никому не причиняют вреда. Между тем, они подвергаются систематическому истреблению. Тысячами убивают их дети и даже взрослые ради жестокой и глупой забавы. Многие породы птиц и некоторые мелкие звери питаются лягушками. На блюдо «лягушачьи филейчики под белым соусом» приходится убить сотни этих жалостных животных. Только огромная производительность спасает лягушек от окончательного вымирания.

Человеку вовсе не стыдно считать предком такое милое и кроткое существо, как лягушка, ему должно быть стыдно за крайнюю жестокость, с которой он относится к своим дальним сородичам.

Весеннее солнце горячим светом заливало зоологический сад. Деревья стояли почти голые, с налившимися почками и лишь кое-где зеленели первыми чистыми листками. Пахло сырой, только что ожившею землею.

И сегодня, в воскресный день, сад был переполнен посетителями. Шли по дорожкам плотной толпой, тесня друг друга. Из-под огромных шляпок раздавалось почти беспрерывное женское щебетанье. Улыбались розовые губы, и звал к себе щекочущий девичий смех. Толстые женщины гордо несли огромные отвисшие груди, выкормившие собственную семью, и вели за руки нарядных живых кукол.

Молодые мужчины токовали, как тетерева, вокруг женщин.

Пожилые — смотрели на все ленивым взглядом, скучая от семейной прогулки и мечтая о водке и закуске на свежем воздухе.

И над толпой стояли душные испарения человеческих тел, смешанные с запахом духов, одеколона и пудры.

Животных перевели уже в летние клетки. Весенний воздух и присутствие множества людей взволновали пленников. Огромный тигр ходил быстро взад и вперед, углубленный в свои мысли, изредка злобно оглядываясь на толпу. Чета львов на виду у всех отдалась весенней страсти, а рядом одинокая львица надсаживалась в глухом угрожающем рыкании.

Все беспокоились, двигаясь на пространстве нескольких аршин, и только рысь спокойно лежала в глубине клетки, таинственно поблескивая зелеными глазами.

Густо толпились посетители у клетки обезьян. Смеялись их ужимкам и гримасам, а бесстыдство самцов и самок вызывало циничный хохот мужчин и краску на лицах девушек, что не мешало им хохотать исподтишка.

Толпа, возбужденная солнцем, весенним воздухом и тысячами прикосновений тел в толкотне, дразнила хищников, сердила слона, бросая в его огромную розовую пасть мясо, которого он не терпел, кормила обезьян в расчете на свалку, надоедала оленям и ланям поглаживаниями по их голодным и ищущим мордам.

Люди торжествовали победу над животными. Живя в каменных ящиках, ходя по каменным улицам, охраняемым и безопасным, они не верили в ужасы дикого леса и грозной пустыни. И теперь издевались над пленниками и рядили в шуты тех, один вид которых на свободе внушал бы им смертельный страх и позорную трусость.

— Я знаю, о чем говорили животные, — сказал Марк.

— Это интересно! Расскажи! — встрепенулся Илья.

Оба сидели на отдаленной скамейке зоологического сада, чисто выбритые по-актерски, в новых весенних костюмах. Всего две недели, как удалось им бежать из сумасшедшего дома, причем были убиты два сторожа, а третий — опасно ранен. Таинственное преступление, взволновавшее всю столицу, зверское убийство целой семьи и грабеж — также дело их рук. Но никто не узнал бы сумасшедших или преступников в этих изящных молодых людях.