Роберт Хайнлайн - Нам, живущим. Реквием

Повесть была завершена 13 сентября. Хайнлайн, удовлетворенный, писал: «У меня нет сомнений относительно этой вещи, это не нетленка, но вместе с тем хорошая, добротная приключенческая история» – и умолял редакцию ничего не вычеркивать. Редакция «Boys' Life» согласилась с положительной оценкой, но вычеркнула из истории все упоминания о деньгах, об имущественном и социальном неравенстве и сильно подсократила «математические» вставки о параллелях, меридианах и навигации в приполярной области. Кроме того, редакцией были сделаны еще и мелкие стилистические правки, которые стоило бы перенести в книжное издание, – рукопись, набитая за пару недель, с ходу, без предварительного плана, не лишена недостатков.

Получив гонорар, Хайнлайн тут же сунул папку с «Новичком» в архив и больше о ней не вспоминал. На свет божий ее извлекла Вирджиния, когда после смерти писателя возникла идея выпустить сборник редких и малопубликуемых вещей Хайнлайна. В сборник «Реквием» повесть первоначально попала в журнальной редакции, и лишь потом ее вернули в полной авторской версии.

В тексте повести часто упоминаются такие вещи, как клятва скаута, законы и ранги скаутов. Я приведу их здесь полностью.

Клянусь моей честью, что я сделаю все возможное, чтобы выполнить мой долг перед Богом и моей страной, буду выполнять законы скаутов, всегда помогать другим людям, быть сильным, умным, морально устойчивым.

Скаут

Надежен

Верен

Полезен

Дружелюбен

Вежлив

Добр

Послушен

Весел

Бережлив

Храбр

Опрятен

Благовоспитан

Tenderfoot – новичок

Second Class – второй класс

First Class – первый класс

Star Scout – звездный

Life Scout – пожизненный

Eagle Scout – орел

6–7 лет – однозвездный скаут (волчонок/белочка/лисичка);

7–8 лет – двухзвездный скаут;

8–10 лет – трехзвездный скаут;

10–12 лет – скаут 2-го разряда;

12–14 лет – скаут 1-го разряда;

14–16 лет – опытный скаут. Скауты, состоящие в организации не менее 7 лет, носят название «радужные скауты»;

с 16 лет – инструктор. Также звание может присваиваться специальным решением Совета или штаб-квартиры;

с 18 лет – скаут-мастер. Требует прохождения специальных курсов подготовки – звание присваивается штаб-квартирой.

Что касается помощника скаут-мастера, заместителя инструктора и тому подобных титулов, то это названия занимаемых должностей, а не звания.

В феврале 1948 года голливудский агент Хайнлайна Лу Шор, которому была выписана доверенность на продажу «Ракетного корабля „Галилей“» в кино, заинтересовал романом Говарда Хьюза. Говард казался идеальным вариантом – он сам был изобретателем, авиатором и восходящей звездой голливудского кинобизнеса. Интерес продлился, впрочем, недолго. Роман был слишком детский и, положа руку на сердце, имел всего три цепляющих момента в сюжете: взлет ракеты, пейзажи Луны и взрыв вражеской базы. Все это относилось к области спецэффектов. По сути дела, весь фильм предполагался одним большим спецэффектом – но Голливуд 1940-х годов еще не имел практики создания фантастических блокбастеров. Нормой были один-два пиротехнических эффекта, картонные декорации и две-три минуты кукольной анимации.

Ясно было, что, помимо текста, проекту понадобится хороший художник-фантаст. И такой художник нашелся. Точнее, Хайнлайн сразу сказал, что без Чесли Боунстелла бессмысленно начинать это предприятие. Чесли был известным художником-космистом. Что особенно ценно, у него был не только опыт рисования космических пейзажей, но и опыт декоратора в кинематографе. Партнеры заручились согласием художника и продолжили поиски.

Внезапно в марте 1948 года режиссер Фриц Ланг вспомнил о «лунном проекте» и попросил о встрече. Он хотел, чтобы Хайнлайн вернулся в Голливуд и начал работу над проектом. За единственным исключением, все голливудские деятели, у которых возникала фантазия снять что-нибудь этакое, непременно требовали от Хайнлайна, чтобы он бросал свои дела и ехал к ним в Голливуд для переговоров. В те годы Боб еще не научился говорить им «нет», и 4 мая 1948 года Хайнлайн прибыл в столицу кинематографа. Разговоры с Лангом оказались удручающе неплодотворны. Собеседники фактически говорили на разных языках и не понимали друг друга. Ланг говорил о том, чтобы права на создаваемый сценарий были переданы его компании бесплатно . Такого слова в лексиконе Боба не было. Он предложил финансовые вопросы решать через своего голливудского агента Шора. Ланг был удивлен подобной меркантильностью. Хайнлайн, в свою очередь, заподозрил, что Ланг был скрытым коммунистом. Это могло поставить крест на их отношениях. Кроме того, Ланг хотел, чтобы Хайнлайн убрал предложение «Галилея» с голливудского рынка, но при этом не собирался его приобретать. Он предложил Бобу весьма расплывчатый контракт. Лу Шор ознакомился с текстом и категорически сказал, чтобы Хайнлайн не вздумал его подписывать. Между тем жизнь в Голливуде даже в те годы была недешевой, и сбережения Хайнлайна стремительно истощались. Раздражение Хайнлайна росло – он не любил впустую терять время и деньги. Голливудский способ вести дела его категорически не устраивал. В мае и режиссер, и писатель поняли, что проект не получится. Но Ланг был не только культовый режиссер, но и культурный человек – он не сказал Бобу ни одного худого слова. Они пожали друг другу руки и расстались друзьями.