Павел Иевлев - Те, кто жив

Да, не таким виделось Ольге долгожданное возвращение на родину. Андрей не обманул — сложным путём, через несколько кросс-локусов, потратив на дорогу три дня, они оказались в гараже затрапезного подмосковного городка. Он подсказал, как выйти на Куратора, но сам с ним встречаться отказался категорически. Поколебавшись, неохотно оставил способ связи «на всякий случай» — односторонний и исключающий риск ареста. Ольга решила было, что он совсем уже стал параноиком в своем Альтерионе, но теперь уже сомневалась. Фактически, под арестом была уже она сама.

Иллюзии рассеялись быстро — как доходчиво и предельно откровенно объяснил Куратор, вся их ценность для страны состояла только в Веществе. Установка была пройденным этапом, с тех пор были построены другие, давшие как неудачные результаты, так и удачные наработки. Уже возводился большой транспортный комплекс под Красноярском. Мультиверсум был готов отдать свои ресурсы и территории трудовому народу Страны Советов, и крошечный анклав не представляющего никакой ценности фрагмента не вписывался в эти масштабные планы.

Другое дело — Вещество. Андрей оказался на сто процентов прав.

— Я вижу, Ольга, вы всё так же юны, свежи и прекрасны, — Куратор разглядывал её на грани приличия. — Значит, себе вы в Веществе не отказали…

— Опять вы начинаете? — Ольга сама удивилась тому, как сильно бесила её ситуация. За пять лет самостоятельной оперативной работы она привыкла к тому, что с ней считаются.

— Нет, — покачал он головой. — У вас был шанс, вы его отвергли, повторного не будет. Теперь, как Куратор проекта…

— Да пошёл ты.

На блёклом бесстрастном лице его впервые отразились какие-то эмоции.

— Что вы сказали?

— Всё ты расслышал. Мы больше не «проект», — Ольгу переполняла злая решимость, и она не колебалась, принимая на себя ответственность за будущее общины. — Мы — «Русская Коммуна». И Вещество вы получите только в обмен на то, что нужно нам.

— Совершенно неприемлемо. Это измена Родине, вы под трибунал пойдёте.

— Не вам говорить об измене. Вы нас бросили и сбежали как последний трус. Вы можете отправить меня под суд или расстрелять, но тогда Вещество получит кто-то другой. Мультиверсум велик, наша лояльность не безгранична, а заставить вы нас не можете. Останетесь ли вы Куратором, если руководство не получит то, что им нужно?

Как Ольга и предполагала, её заявление — фактически ультиматум — было принято с большим недовольством. Но принято. В стране назревали большие перемены, доступ к Веществу был фактором внутриэлитной борьбы. До конечного потребителя оно доходило сильно разбавленным — не эликсир бессмертия, всего лишь сильное универсальное лекарство, — но и такого было достаточно.

На этом фоне было проще дать новоявленной Коммуне то, что она хочет. Тем более, что нужно ей было не так и много — сельскохозяйственная и строительная техника, детали к ней, немного научного оборудования, много сырья — редкозёмы, полупроводники, топливо для реактора и машин. То, что не найти в других срезах. Не менее важными оказались книги, фильмы и другие продукты родной культуры. Всё это, по мучительно согласованным в тяжелом торге спискам, доставлялось в отдалённые районы страны, где размещалось в наскоро построенных складах у какого-нибудь репера. Небольшой фрагмент захватывался рекурсором, присоединялся к Коммуне — другого способа разово переместить многие тонны товара не было. Не операторам же таскать эшелон бензина канистрами?

Взамен Куратор получал Вещество. Как оно распределялось — Ольгу не волновало. Она много времени проводила в Москве, став, по факту, полномочным представителем Коммуны, но чувство Родины не вернулось. Что-то было хорошо, что-то не очень, что-то активно не нравилось, но главное — это было уже не её. Андрей оказался прав — на фоне безграничного Мультиверсума всё выглядело иначе. В другой перспективе. Коммуна — и все прочие.

— Да вы, блядь, издеваетесь! — УАЗику Сергей обрадовался как родному. Нам — нет.

— Там что, на Дороге указатель поставили? «Приют одинокого долбоёба»? — он стоял подбоченившись, борода веником, глаза сверкают. — «Аттракцион невиданной щедрости! Если у вас лишние дети, тащите их сюда! Добрый дядя Зелёный всех, блядь, прокормит, утешит и жопки помоет!»

— Они не лишние… — заикнулся я.

— Тогда какого ты их опять притащил сюда? Вокруг бесконечный долбаный Мультиверсум! Почему вы подкидываете ваших сироток именно на мой порог?