Джейсон Дарк - Загадка стеклянного гроба

Сознание возвращалось к Корделии Кеннон, и вместе с ним пришла боль. Ей казалось, что эта боль, как кипящая лава, пронизывает все ее тело и наполняет страданием каждый нерв. Она застонала и открыла глаза.

Желтый расплывающийся свет болезненно ударил по зрачкам. Постепенно стали различимы светлые пятна лиц. Они казались неподвижными, лишенными всякого выражения.

Кто-то склонился над ней, заговорил тихим, успокаивающим голосом. Корделия почувствовала в левой руке боль от укола. Чувство блаженного покоя охватило ее. Она хотела только спать, спать, спать…

В голове поплыли обрывки воспоминаний. Темный, облицованный деревом потолок, стены с шелковыми обоями и люди, которые, цинично ухмыляясь, глядели на нее сверху.

Корделия хотела что-то сказать, но не смогла. Девушку охватила паника. Она попыталась повернуть голову, поднять руку. И это ей не удалось. Она продолжала лежать неподвижная, как деревянная кукла.

Теперь она увидела над собой другие лица. Какие-то люди подняли ее и отнесли в стоявший неподалеку деревянный ящик. Двое других принесли крышку ящика и все с такими же неподвижными лицами закрыли его. Резиновая прокладка с каким-то чмоканьем соединила обе половинки.

Корделия Кеннон видела и слышала все. Но она не могла ни пошевелиться, ни позвать на помощь. В неярком свете она отчетливо видела каждую деталь этого ящика. Она лежала в стеклянном гробу!

В редакции раздался очередной телефонный звонок. Выругавшись, репортер Билл Конноли поднял трубку и сердито пробурчал свое имя.

— Если у тебя плохое настроение, могу тебя не беспокоить, — прозвучал женский голос на другом конце провода.

— Это ты, Кора! — гораздо дружелюбнее сказал Билл. — Пожалуйста, не сердись. Просто я сейчас работаю над статьей, а она идет не так гладко, как я рассчитывал.

— Что-нибудь важное?

Довольно известный и удачливый репортер Билл Кон-ноли познакомился со своей женой полгода назад при довольно необычных обстоятельствах. Оба они совершенно случайно стали свидетелями и участниками происшествий, в реальность которых они бы и сами не поверили, если бы не видели их собственными глазами.

Именно поэтому четыре месяца назад, в день их свадьбы, Биллу пришлось дать обещание никогда больше не вмешиваться в опасные приключения.

Кора Хопкинс была обладательницей довольно большого состояния, на проценты с которого они оба могли бы неплохо жить, если бы не стремление Билла к самостоятельности. Кора не возражала, и они великолепно поладили.

— Вот что я хотела тебе сказать, Билл. — Голос Коры вдруг изменился. — Я только что узнала о смерти моей школьной подруги.

— Мне очень жаль.

Кора всхлипнула и запнулась.

— Мы с тобой договорились сегодня вместе поужинать, но ты понимаешь, мне сейчас не до еды. Я еду в погребальную контору, где находится ее тело. Хочу увидеть ее в последний раз.

— Конечно, дорогая, — сказал Билл. — А когда ты вернешься домой?

— Часа через два-три.

— Хорошо. Я буду ждать. — Билл сказал еще пару утешающих слов и повесил трубку. Он никак не мог предположить, что этот телефонный звонок был началом невероятного приключения.

Кора вызвала такси и велела ехать в погребальную контору на Лэтимер-Роуд. Это учреждение было расположено в старом двухэтажном доме с наполовину облупившимся серым фасадом. Кора увидела свое отражение в покрытых черной краской окнах с надписью "Упокоение душ", и ее охватил озноб. Сделав над собой усилие, девушка нажала кнопку звонка на гравированной бронзовой пластине. За дверью было тихо. Кора уже хотела позвонить второй раз, когда раздался зуммер и щелчок автоматически отпирающейся двери. Она осторожно толкнула дверь и вошла внутрь. В помещении, напоминающем небольшой магазин, пахло буком и ладаном. Тусклый свет лампочки освещал прислоненные к стенам гробы различных размеров с указанными на них ценами. Внимание девушки привлек большой стеклянный шкаф, в котором хранились дорогие вазы различных эпох — от средневековых до современных.

— Чем могу служить, мадам? — раздался мягкий приглушенный голос.

Кора вздрогнула от неожиданности и испуганно оглянулась. Перед ней с самым предупредительным видом стоял человек в черном костюме. Его руки были сложены на животе, гладкие черные волосы аккуратно зачесаны назад, на нездоровом бледном лице выделялись угольно-черные глаза, сверкающие каким-то неестественным блеском.