Виктор Хорошулин - Хвост ящерицы. Тайны русского Кёнигсберга

Поздним вечером 15 января 1761 года в дверь дома 7 на улице Хлебных лавок настойчиво постучали. Пожилой слуга профессора Майбаха Петер Вурст испуганно поинтересовался, кого принесла нелёгкая на порог их жилища в столь неурочный час.

– Здесь ли проживает профессор медицины Пауль Майбах? – послышалось в ответ.

Через минуту старый Петер тормошил своего, уже успевшего надеть ночной колпак, господина.

– Герр профессор, к вам русские! Офицер и два солдата!

– Передай, что я сейчас оденусь и спущусь к ним, – ответил Майбах, будучи уверен, что очередной недуг сразил кого-то из представителей новых властей и без его помощи, как обычно, обойтись было невозможно.

Третий год Кёнигсберг находился в руках русских [2] После взятия Кёнигсберга русскими войсками в ходе Семилетней войны (1758) население Восточной Пруссии присягнуло на верность Елизавете Петровне. Генерал-губернаторство Восточная Пруссия оказалось в составе России. , восточная часть королевства Прусского присягнуло на верность Российской империи и имело своего губернатора – ставленника Санкт-Петербурга. Как выяснилось позже, прибывшие военные были как раз от него – Члена Военной коллегии и сенатора – Василия Ивановича Суворова, занявшего губернаторский пост всего полмесяца назад.

Новый губернатор начал своё правление довольно необычно. Он представил всем кёнигсбергским жителям такое зрелище, какого они до того не видывали, и которое всех их премного удивило. А произошло следующее. На второй день принятия Суворовым должности, наступил праздник Богоявления господня, и губернатор решил показать жителям Пруссии всю красоту православного праздника Водоосвящения. По его приказу посреди города, на реке Прегель, напротив острова Кнайпхоф, было выбрано место, которое мог бы созерцать весь собравшийся люд. Там же во льду вырубили и украсили иордань [3] Название проруби в водоёме, сделанной к христианскому празднику Крещения Господня для совершения обряда водосвящения. , а по всем берегам реки и острова были поставлены войска в парадной форме с распущенными знамёнами. Чуть поодаль иордани расположили пушечную батарею. Все эти приготовления привлекли несметное количество зрителей. Не только улицы и берега реки, но все окна и даже кровли ближайших домов и построек были заполнены восхищёнными горожанами. Крестный ход начался от церкви, находившейся от реки на расстоянии около полумили, и был возглавлен архимандритом в сопровождении иных священнослужителей. Участвовал в шествии и сам губернатор со своими чиновниками, проделавший весь этот неблизкий путь пешком. В момент погружения креста в воду, раздалась пушечная пальба, а затем троекратный беглый огонь из ручного оружия всеми войсками, что произвело на присутствующих неизгладимое впечатление. После же завершения церемонии, губернатор не преминул угостить всех знатных людей города праздничным обедом…

Профессор Пауль Майбах являлся потомственным медиком. Так же, как его отец и дед, он был последователем школы великого Гиппократа и Авиценны. Сам же Пауль служил в кёнигсбергском университете – Альбертине, учил врачебному искусству студентов и успешно занимался практикой. «Не нужно быть важным, важно быть нужным!» – было его жизненным правилом…

О новом губернаторе профессор уже имел некоторые сведения – в Альбертине велись разговоры, как между преподавателями, так и в кругах слушателей – русских офицеров-артиллеристов, лекции которым читал приват-доцент Иманнуил Кант. По сравнению с прежним губернатором Кёнигсберга, Николаем Корфом [4] Николай Андреевич Корф (1710–1766) – генерал-аншеф, действительный камергер, сенатор, наместник Восточной Пруссии, генерал-полицмейстер Санкт-Петербурга. , самолюбивым и взбалмошным вельможей, которого с трудом терпели его приближённые, Суворов был добр, внимателен и справедлив. Он избегал излишней пышности, был скромным и крайне трудолюбивым человеком, а вставал так рано, что в два часа пополуночи бывал уже обычно одет и занимался делами. Того же он требовал и от подчинённых. Впрочем, кое-кто поговаривал о его якобы непомерной скупости, но эта черта характера здесь, в Пруссии не считалась пороком. За короткое время новый губернатор навёл порядок на угольных складах, наладил работу дополнительных хлебопекарен в Кёнигсберге, начал ремонт фортификационных сооружений Иерусалимского укрепления, выявил расхитителей овса со складов в Хаберберге. Знаток финансов, крепкий хозяйственник и честнейший человек, Василий Иванович тонко чувствовал и политические веяния. Всей своей деятельностью он старался показать, что Россия пришла в Пруссию всерьёз и надолго. А пруссаков не нужно было приучать к порядку. Им было достаточно только чувствовать крепкую, «железную» руку.