Алан Фостер - Чужой-3 (перевод А.К. Андреева)

— Гм-м-м.

— Вот именно. История этого дела такова. Когда Компания объявила о консервации комплекса, Диллон и все новообращенные выразили желание остаться. Компания умеет видеть свою выгоду. Им поручили присматривать за оставленным имуществом и вместе с двумя надзирателями и фельдшером оставили на Фиорине. — Клеменз жестом обвел пустой зал. — Так мы здесь и оказались. Не самый плохой вариант. Нас никто не проверяет, нам никто на досаждает. Проходящие мимо Фиорины космические транспорты регулярно поставляют сюда самое необходимое. Нам позволено пользоваться всем, что найдем на планете. К тому же Компания выплачивает минимальную зарплату — ставку сторожа — в течение всего срока, а это куда больше, чем заключенный может заработать на Земле.

В нашем распоряжении видеофильмы и библиотека, да еще и собственная религия. Продуктов больше чем достаточно, хотя пища разнообразием не отличается. Вода сносная. Если регулярно бриться, то вши не очень досаждают. Опасных для человека местных форм жизни немного, да и внутрь комплекса они не могут проникнуть. Если бы не климат, тут было бы почти приятно.

Рипли рассеянно отпила глоток виски.

— Ну а вы сами? Как вас угораздило занять столь высокий пост?

Клеменз повертел в руках стаканчик.

— Понимаю, вам трудно в это поверить, но мое сегодняшнее положение в сущности меня вполне устраивает. Мне нравится быть одному. Мне нравится, когда на меня никто не обращает внимания. Фиори-на — идеальное место для того, кто любит одиночество. Я сам распоряжаюсь своим временем, пока кто-то не заболеет или не получит травму, а это случается гораздо реже, чем можно было бы предположить. Я могу читать, смотреть фильмы, разгуливать по комплексу или закрыться в своей комнате и хохотать до упаду. — Он обезоруживающе улыбнулся. — Это намного лучше, чем постоянно ощущать взгляд садиста-надзирателя или круглые сутки принимать хныкающих заключенных. — Клеменз кивком показал на голову Рипли. — Как вам нравится новая прическа?

Рипли осторожно провела ладонью по голому черепу.

— Странное ощущение. Кажется, будто волосы еще на месте, а протянешь руку — ничего нет.

Клеменз понимающе кивнул.

— После ампутации ноги человеку тоже кажется, что он все еще ее чувствует. Человеческий организм — забавная машина, а разум — в тысячу раз забавнее.

Клеменз осушил свой стаканчик и заглянул Рипли в глаза.

— Ну а теперь, после того как я ради вас рисковал испортить свои и без того не идеальные отношения с нашим добрым начальником и поведал вам довольно банальную историю Фурии-361, не объясните ли мне, что вы искали в трупе девочки? И почему было необходимо кремировать тела?

Рипли открыла было рот, но Клеменз протестующе поднял руку:

— И пожалуйста, не повторяйте этой чепухи насчет противных вирусов. Эндрюз был прав. Если тела заморожены, любые вирусы не страшны. Но вам этого показалось недостаточно. Интересно, почему?

Рипли кивнула, отставила стаканчик и повернулась к Клемензу.

— Хорошо. Но прежде я хотела бы кое-что уточнить.

Клеменз недоуменно поднял брови:

— Что именно?

— Я вам нравлюсь?

Клеменз прищурился. Он размышлял над ответом и вдруг неожиданно для самого себя, как бы со стороны, услышал собственный голос. Впечатление было такое, будто его губы и язык решили функционировать независимо от мозга. К своему удивлению, он обнаружил, что это не так уж и плохо.

— В каком смысле?

— В том самом.

Оказалось, что Вселенная все еще полна чудес, хотя неизменно облачное небо Фиорины и пыталось их скрыть.

— Вы довольно прямолинейны. Такими вопросами можно привести в немалое замешательство человека, склонного, как я уже говорил, к одиночеству.

— Прошу прощения. Но я по-другому не умею. Слишком долго была оторвана от Земли.

— Понимаю. Я тоже, — пробормотал Клеменз.

— У меня нет времени на то, чтобы ходить вокруг да около. У меня никогда нет времени ни на что, кроме самого важного. Мне пришлось этому научиться.

Клеменз наполнил оба стаканчика, поднял свой, покрутил его и принялся внимательно изучать крохотный водоворот, но тот так и не подсказал ему ответа.

Каждая лопасть вентилятора была в два человеческих роста. Такие гигантские вентиляторы пришлось устанавливать, чтобы засасывать пыльный воздух с поверхности Фиорины, фильтровать, очищать и дезинфицировать его и лишь после этого подавать в шахты, производственные и жилые помещения. Но и эта система воздухоочистки оказалась несовершенной, потому что атмосфера Фиорины была слишком грязной.