Никита Тимошенко - ВСЁ

Мама запнулась, поняв, в какие дебри потащила моё неокрепшее сознание. Я сидел на кровати, опрокинувшись в подушки и, наверное, очень смешно и глупо хлопал ресницами; увидев меня, мама рассмеялась.

– Тебе интересно? – спросила она

– Очень интересно. Ещё интересно, чем всё закончилось. Расскажи, пожалуйста.

– Закончилось всё тривиально. Хозяин дневника не смог осуществить свой план. Слишком поздно он пришёл к своей теории, и слишком объёмной оказалась книга мира – он умер, так и не дочитав. Папа очень серьёзно подошёл к разбору идей этого выдающегося человека и решил, что он может быть прав. А значит, его труд может начать и довести до конца кто-нибудь другой. И папа сделал всё возможное, чтобы ты смог, мой милый.

– А почему вы решили, что я бы захотел, и не спросили меня?

– Потому что любим тебя. Знаешь, раньше в аристократических семьях, которые совсем недавно именовались мажорами, было заведено планировать судьбу своего ребёнка и, так сказать, заранее оперять ещё не вылупившегося птенца, чтобы он смог летать выше всех. А птенцы и рады были такому. Они не превозмогали самих себя и череду сложностей, а просто следовали плану предков и были очень рады плыть по тёплому и приятному течению.

– Это были плавающие птицы?

– Нет. Это у меня сравнение такое с птицами, – смутилась на секунду мама. – Они были людьми, как мы. И мы с папой, как они, решили заранее позаботиться о тебе и твоей судьбе.

Она с любопытством следила за моей реакцией на рассказ. Немного подумав, я удовлетворил её ожидания, серьёзно и строго сказав:

– Вам повезло, что мне эта история о путешествии нравится. Но больше так не делайте.

Кивком дав обещание, мама из моих воспоминаний снова растворилась за дверью.

Зато реальная она появилась напротив, выудив меня из омута памяти.

– Дорогой, пока все заняты игрой, я хочу преподнести тебе свой маленький подарочек. Помнишь, в детстве ты потерял одну вещицу? Я нашла её и припрятала на особый случай. Мне кажется, это будет символическим подарком тебе на совершеннолетие.

Она достала небольшой сверток, опоясанный цветной лентой, причудливо закрученной в бантик. Я потянул за один его конец, лента змеёй скользнула вниз и вместе с обёрткой упала на землю, явив сам подарок. Это был тот самый дневник. Такой же, каким я его помню. Когда-то давно я начал освоение мира с опушки леса за нашим домом, где в начале осени, ведомый тайнами детской логики, и решил зарыть дневник под деревом. Прошла зима. За это время я успешно позабыл о дневнике, а, когда вспомнил, уже не смог найти. Это действительно был символический подарок – настало время всерьёз продолжить работу неизвестного учёного. Пусть его дневник будет моей личной библией в процессе богонахождения.

Вслед за мамой поспешили исполнить ритуал поздравления и все остальные. Выстроилась вереница гостей с подарками. Каждый по очереди подходил ко мне, говорил и дарил какие-нибудь глупые вещи, после чего передавал эстафету следующему.

В самом хвосте, ожидая свой черёд, расположились отец и мой наставник. Глядя на них, беседующих о чём-то своём, я как-то абстрагировался от остальных гостей, чисто механически принимая всё новые подарки и поздравления, я гадал, что же мне подарят эти двое. Каждый из них внёс свой неоценимый вклад в моё развитие, и я понимал, что оба они ждали определённых дивидендов от этого вклада, что для них этот день не менее важен, чем для меня. Ведь человек судит о своей значительности не только по своим достижениям, но и по достижениям того, к чьему успеху он приложил руку. И в этом смысле они, как и я, были у черты переосмысления своей персоны.

С моим отцом вы уже знакомы. Настало время представить вам и наставника, второго по авторитетности мужчину в моей жизни.

Наставника звали Рон. Я сначала из баловства, а потом из глубокого уважения называл его сенсеем. Дело в том, что саженец его генеалогического древа укоренился в стране восходящего солнца, где не одно поколение его предков были гордыми и известными самураями на службе различных даймё (по-нашему, господин). Так продолжалось до реставрации Мэйдзи – эпохи заката самурайства как сословия. Тогда-то предки сенсея, не сумев найти себе места в новом индустриальном мире, где всё более опрощалась и сходила на нет идеология бусидо, покинули Японию. За несколько веков невероятный по своей природе и силе ветер перемен занёс их в Россию, где уже успел вырасти новый небольшой генеалогический садик, в котором из поколения в поколение передавались и ревностно чтились старые заветы сословия.