Лев Куклин - Год лошади (Сборник рассказов)

Это была даже не ересь. Вулканы в разумную схему никак не укладывались.

Но окончательный нокаут до того безупречному и незыблемому научному авторитету профессора Прохорова нанесла следующая находка. В русле древнего ручья, в незапамятные времена, видимо, медленно пробиравшегося сквозь густые заросли и болотистые берега, обнаружили огромную промоину, ямищу, в которую мог бы целиком поместиться экспедиционный «Урал» со всеми своими тремя ведущими осями. В этом провале, перекрытом позднейшими глинистыми наносами, как защитным чехлом, находился сохранившийся в целости скелет жуткого хищника — тиранозавра. Он лежал на боку, выпячивая гигантские, как у кита, полуарки своих ребер, а его пасть, размерами с добрый экскаваторный ковш, была крепко стиснута, словно в предсмертной судороге. Профессор лично руководил расчисткой, закреплением и разборкой чудовищного черепа. А пока рабочие возились с обработкой скелета, два следопыта во времени — Клим и Вахтанг Акопян, страстный охотник на водоплавающую дичь и одновременно кандидат геологоминералогических наук, расследовали давнюю трагедию, произошедшую в незапамятные времена, — то ли в юре, то ли в триасе.

Дело в том, что по дну древней долины, ныне превращенной в каменистую породу — песчаник, от ямищи тянулись две цепочки окаменевших следов. Углубления эти были хоть и сглажены ветром, но достаточно отчетливы. Первый ряд следов явно принадлежал отпечаткам лап тиранозавра, а вот второй… Параллельно первому ряду тянулись следы неизвестного существа. Обоих охотников смущало полное отсутствие членения этих следов: ни когтей, ни перепонок… Просто — небольшие продолговатые ямки со странным ребристым узором на дне каждой ямки.

— Вообще-то говоря, похоже на отпечатки кроссовок! — брякнул Клим.

— Головку надо беречь, дорогой! — не очень вежливо отозвался Акопян — Солнышком напекло?

Последние несколько десятков метров перед ямой-могильником оказались самыми интересными: гигантские следы тиранозавра перекрывали небольшие ямки с ребристыми отпечатками.

— Догнал… — невольным шепотом сообщил кандидат наук.

— И проглотил? — так же шепотом, оглянувшись назад, предположил Клим. И тут впереди, от ямы со скелетом, раздался истошный вопль профессора Прохорова.

…В огромной пасти зверя, теперь раскрытой, подобно тяжеленному саркофагу, вполне отчетливо виднелась смятая страшными зубами, но тем не менее безусловно и однозначно идентифицируемая… видеокамера!

Профессор Прохоров дотронувшись до нее и отдернув руку, словно от раскаленной плиты, медленно оседал на землю…

Когда профессора отпоили рюмкой заначенного, из абсолютного НЗ, армянского коньяку, состоялась импровизированная научная конференция.

— Ну, коллеги… — еще достаточно слабым голосом предложил профессор. — Выкладывайте свои соображения.

Их окружила плотным кольцом почтительная и заинтересованная аудитория: коллекторы, рабочие, шоферы, бульдозерист и даже — завхоз, не спавшие, разумеется, как на академических ученых советах, но тем не менее — торжественные и безмолвные.

— Инопланетяне! — всхлипнул Вахтанг. Его глаза зажглись сумасшедшим желтым огнем, а усики встопорщились, как у боеспособного кота в теплую мартовскую ночь. — Инопланетяне — да, шеф?!

Профессор Прохоров молча придвинул к нему вывинченный телеобъектив камеры, по ободу которого бежали четкие вдавленные буковки. В них кое-где еще виднелись крупинки золочения. Буквы эти складывались весьма легко в недвусмысленную надпись: «ГОМЗ — Государственный Оптико-Механический Завод»…

Вахтанг не то ахнул, не то пискнул. И было невозможно понять, то ли эта реакция организма вырвалась у него от восхищения, то ли наоборот — от возмущения.

— Что… что это… — хрипло выдавил он бледное подобие вопроса. — Что это значит?!

— Путешественники во времени! Вот что это значит! — взмахнул руками Клим, словно собираясь взлететь. — Документальные съемки! Нащупали золотую жилу — и нагрянули. Разумеется, без оружия… — Торопливо и вдохновенно бормотал он, распаляясь все больше и больше. — Они же… это самое… гуманоиды! Только с видеокамерами… Чтобы, значит, бабочку не спугнуть, не нарушить тонкого взаимодействия времен. Помните, — у Рэя Бредбери? Ну, а стегозавры-то об этом самом… гуманизме… еще не ведали ни ухом, ни рылом! Взаимных обязательств не принимали… И этот наш красавецтиранозавр… тем более! Считаю, что он проглотил… этого… оператора… — Клим брезгливо покосился на металлические останки, принадлежащие соотечественнику, — целиком. Замкнул, так сказать, пищевую цепь! Людишки там… в будущем, видать, хлипкие! А вот аппаратурой подавился…