Гавриил Данов - Панихида по Бездне

– Вот отдашь его – и довезу тебя хоть до края Бездны, – Капитан указал на горн.

«…Бездны», – Томас попытался улыбнуться, отметив, что это слово как нельзя лучше описывает окружающую темноту, но лицо, по ощущениям, в тот же миг разошлось трещинами.

Рука углубилась в сумку и, достав из неё дракона, протянула Капитану, который, в момент его выхватив, спрятал за шиворот.

– Замечательно. Перелазь, – сказал Капитан, отворачиваясь к штурвалу с видом полностью потухшего интереса к собеседнику.

Томас приподнялся на дрожащие ноги, аккуратно придерживая Глорию. Кровь разлилась по студёным венам, голова загудела. По телу стали метаться въедчивые мурашки. Он был уверен, что вот-вот может рассыпаться, нужно лишь пару лишних движений – и побегут трещины, разрушающие тело. Томас пошатнулся, чуть не соскользнув с поддона, но, схватившись за перила судна, всё же устоял. Крепко вжимая в грудь Глорию, он перелез через перила и ногами утвердился на борту. Томас почувствовал необычайную безопасность, точно миновал все возможные угрозы.

Глаза оббежали взором судно. Палуба до отказа была заполнена ящиками и контейнерами самых разных размеров. Томас, удивлённый, почему ящики не в трюме, заглянул в грузовой люк и обнаружил, что всё складское помещение донельзя уставлено ящиками. Плотно один к другому. Увиденное заставляло дивиться грузоподъёмности этого судна, по размерам более напоминавшего катер. Томас углядел на корабле металл, дерево далеко не первой свежести, продукты и, что удивительно, землю. Огромное количество небольших контейнеров с землёй. В общем, на судне была куча самого разного продовольствия, которое в нормальном мире, во-первых, не возится так халатно вместе, во-вторых, не на таких судах.

Поискал на корабле место для себя, Томас нашёл такое позади Капитана, в рубке. Он не желал находиться поблизости с настолько мелочным человеком, но либо так, либо придётся мёрзнуть на открытой палубе. Краем разума задев в голове мысль о том, что на судне может быть ещё кто-то, Томас ещё раз оглянулся и вместе с Глорией уселся на довольно большой ящик с некой пестрящей цветом торговой эмблемой.

Капитан слегка бросил взгляд на севшего позади Томаса и, увидев его лихорадочное состояние, сказал: «У меня плед есть, в ящике справа», – всё с тем же отрешённым видом.

Это был странный эпизод проявления заботы, который шёл вразрез с тяжёлым образом, поданным Томасу ранее. Капитан продемонстрировал Томасу совершенно иную сторону своего характера, чуждую той, с которой он его встретил.

Томас потянулся к ящику и достал оттуда большой плед, на вид хранящий в себе всё тепло мира. Томас укутался в него, словно в кокон. Своей серой невероятно мягкой шерстью плед нежно прилегал к коже, обдавая теплотой всё тело. В общем, на деле это чудо было ничуть не хуже, чем на вид.

Тепло вмиг разморило Томаса, и голова в то же самое мгновение начала клониться в сон. Он несколько раз взглянул на Глорию, дабы убедиться, что ей тоже тепло и уютно, и, закрывая глаза, откинул голову на ящики позади.

– Мы не порешили с проездом, – спокойно сказал Капитан, заметив уход Томаса в дрёму.

Корабль тронулся с места. В глубине послышался скрежет, стук и свистящий напор пара. Томас поднял голову и обернулся в сторону буя. С благодарностью он посмотрел через наполовину сомкнутые веки на своего спасителя и попрощался с ним от всего сердца.

– А вы куда плывёте? – спросил Томас, не поворачиваясь.

– Дадхэм, – ответил Капитан таким тоном, будто удивился самой возможности подобного вопроса.

Томас вопрошающе посмотрел на собеседника. Он не знал такого города, потому предположил, что Пасть отнесла его очень далеко от дома.

– Ладно. А какие города будем проплывать?

– Уже никакие. Вон свет от города стал виден, осталось часа два, может три.

– А до Фагорта (город, в который Томас отвозил рыбу) долго отсюда добираться?

– Это… Это трактир какой-то?

– Нет, город.

Капитан удивлённо ухмыльнулся.

– Прости, малец, такого города не знаю.

Томас опустил взгляд на ноги. Голодные псы вопросами с новой силой вгрызлись в его извилины. Но Томас отбросил их, донельзя уставший оттого, что не может их побороть вразумительными ответами. Он сказал Капитану короткое: «Дадхэм пойдёт», – и, сильнее укутавшись в теплейший плед на свете, уснул.

Глория ёрзает головой, мягкая шерсть щекочет подбородок. Томасу удалось поспать, но лишь час. Он проснулся с ненавистным ощущением налёта на коже. Она полностью отогрелась, но последствия обморожения выступили в виде ломаных рытвин, в глубине которых по ощущениям полыхает раскалённая магма. Всё жжётся и свербит настолько, что, кажется, дотронься – и снимешь слой кожи.