Сен Весто - ОТРАЖЕННЫЕ СУМЕРКИ. САГИ. Сборник научно-фантастических рассказов и повестей

В замутненные пыльные стекла низкого прямоугольника окошка настороженно заглядывало пятно синей луны. Эта ночь обещала быть долгой.

Так сидел Быстрый Хорек, с печальным взглядом глядя на ночь за закрытым окном и слушая ее шорохи.

«Здесь есть голоса, – говорил он себе, – и этой ночи будет много. Но если не ошибаться в ответах, всегда можно увидеть подъем нового солнца. И то, что за ним. Подожду, что будет дальше».

Близкие слова говорил он себе, и длинная неподвижная тень лежала перед ним под стеклом, отделяя его и тот мир, что молчал за стеной.

3

Динамик на портативном передатчике, стоявшем на столе с торчавшей антенной, издал серию неясных шорохов, в нем нерешительно зашуршало, кто-то откашлялся, и сдавленный расстоянием с трудом узнаваемый голос Волка произнес:

«На Объекте посторонний. Ведет себя странно. В прямой контакт пока не вступаю. Продолжаю оценивать обстановку. Прием…»

Петух взял передатчик в руку, прижал край его к подбородку и сухо сказал:

– Это не посторонний. Это Осел. Держите меня в курсе. Прием…

«Вас понял, – сказал голос Волка. – На объекте посторонних нет. Держу позицию. Прием…»

– Как оцениваете обстановку в целом? Говорите, как есть, откровенно и начистоту. Прием…

«Вас понял, – отозвался голос Волка. – Докладываю. Прямой и непосредственной угрозы Объекту не наблюдаю. – Поколебавшись, Волк добавил: – Не нравится мне эта тишина. Прием…»

Петух помедлил.

– Да, мне тоже это кажется странным. При первых подозрительных деталях докладывайте сразу непосредственно мне, не экспериментируйте. Я на связи. Прием…

«Вас понял. Докладывать непосредственно. Конец связи…»

Петух с болезненным выражением, поселившимся в нем и с недавнего времени почти его не покидавшим, сидел на своем рабочем месте и пялился в стол. На столе перед ним лежал ПРОЕКТ, поданный накануне непосредственно на его имя Волком в приступе какого-то инновационного заболевания, где он научно, с графиками, кривыми и непонятной руганью пытался обосновать ценность сезонной миграции домашних кур, и думал, почему все так сложно. Почему если он берет кого-то на Объект, то ему из всех попадается именно тот, кто лучше всего умеет создавать проблемы на голом месте.

– Как у нас с погодой? – произнес он, поднеся передатчик к щеке.

«Дождь обещали», – сказал голос Осла.

В динамике зашуршало, потом стало тихо.

Петух спросил:

– Как оцениваете вероятность?

«Я не метеостанция, – сказал голос Осла недовольно. – Пойдет – примем меры. – Он помолчал. – Это не лето, а сплошная задница, из лета сделали осень».

– Что, не любите осень? – спросил Петух.

«Да не… – неуверенно произнес Осел. – Я не то чтобы не одобряю. Но, по-моему, лето должно быть похоже на лето. Климат меняется, – добавил он неопределенно. – И никто не знает, куда. Говорят, скоро вообще останемся без погоды. Куда мы катимся…»

4

Kогда солнце заглянуло в затянутое паутиной мутное оконце курятника и ночь спряталась в углах, Быстрый Хорек открыл глаза и так говорил себе:

«Этот день обещает не больше тепла и света, чем ушедший день до него. Но почему сердце мое улыбается, словно я сделал что-то, как делал в детстве, а мир улыбался мне в ответ?»

Он любил сидеть так, закрыв глаза и тихо пугая мысли, как пугают пух с листьев травы, чтобы потом провожать их долгим взглядом и представлять, чем все закончится и куда они сядут потом.

– Куда катится эволюция, – сказала сверху одна из кур, неприязненно глядя вниз с высоты своего насеста. – Если это все, чем она может порадовать наш взор, то здесь есть повод для разочарований.

– Да, это серьезный вызов нашему оптимизму, – с сочувствием поддержала другая. – И кто только тебя родил, болезный.

– Мне тоже иногда кажется, что мы зачастую чересчур поспешны в своих взглядах на мир, будущее и вообще, – сказала третья. – Я даже не знаю, где здесь область приложения сил. Мы говорим, говорим, говорим… И это хорошо, это правильно, об этом нужно говорить, об этом нельзя молчать. Можно только догадываться о тех безднах отчаяния, которые эволюции пришлось пережить, чтобы произвести на свет вот это.

– Я расстраиваюсь каждый раз, как подумаю, что делается там за этими стенами, – поделилась мнением еще одна. – И как у кого-то поворачивается язык говорить о нашем мировом господстве и нашей едва ли не абсолютной повсеместности. С этим надо что-то делать. Я не решаюсь даже представить, до какой степени низости эволюция еще дойдет, если ее пустить на самотек.