Джек Вэнс: Удар милосердия

— Остались вы, я и ...

Дверь открылась. На пороге возник бонза в красном одеянии.

— Входите, входите, — дружелюбно произнёс Магнус Рудольф. — Мы только что закончили следствие. И пришли к заключению, что из всех тех, кто живёт в данный момент в «Колесе», вы единственный, кто мог убить Бонфиса. Поэтому мы освобождаем помещение библиотеки.

— Что?! — вскричал Паскоглу, уставившись на бонзу. Тот принял извиняющийся вид.

— Я надеялся, — заявил бонза, — что моя роль в этом деле не привлечёт внимания.

— Вы слишком скромны, — возразил Магнус Рудольф. — Что дурного в том, что о человеке судят по его добрым деяниям?

Бонза поклонился.

— Мне не нужны похвалы. Я лишь исполнил свой долг. Вы свою работу закончили, а передо мной ещё горы труда.

— Прошу прощения. Мистер Паскоглу, пойдёмте, мы мешаем нашему почтенному гостю предаться медитации.

Магнус Рудольф увлёк за собой в коридор ошеломлённого Пана Паскоглу.

— Как? Это он — убийца? — с трудом выдавил Паскоглу.

— Да. Бонфиса убил он, — подтвердил Магнус Рудольф. — Это ясно как день.

— Но почему?

— Из самых добрых побуждений. Бонфис говорил со мной вчера вечером. Совершенно очевидно, что он страдал серьёзным психическим расстройством.

— Но его можно было вылечить! — возмущённо воскликнул Паскоглу. — Зачем было убивать? Ради облегчения страданий?

— Согласно нашим представлениям, убивать не стоило, — согласился Магнус Рудольф. — Но не забывайте, что бонза искренне верит в перевоплощение. Он уверен, что освободил беднягу Бонфиса от неприятностей, когда тот обратился к нему за помощью. Бонза убил Бонфиса ради его же блага.

Они вошли в кабинет Паскоглу, который задумчиво уставился в окно.

— Что же мне делать? — прошептал он.

— Увы, — вздохнул Магнус Рудольф, — не ждите от меня совета.

— Вряд ли будет справедливым наказывать этого добряка бонзу... Смехотворно. Что же мне делать?

— Дилемма, — подтвердил Магнус Рудольф.

Воцарилось молчание. Паскоглу задумчиво теребил ус. Наконец Магнус Рудольф сказал:

— Самое главное в том, что вы хотите уберечь ваших клиентов от новых проявлений этой излишней филантропии. Не так ли?

— Безусловно! — воскликнул Паскоглу. — Я могу замять смерть Бонфиса. Объяснить всё несчастным случаем. Могу отослать дикарей на их родину.

— К тому же я бы тщательно изолировал бонзу от любого, кто впал в меланхолию. Бонза — человек энергичный и преданный своему делу, а потому может расширить круг своей благотворительности.

Паскоглу внезапно схватился за голову. Выпучив глаза, он уставился на Магнуса Рудольфа.

— Сегодня утром я чувствовал себя совершенно подавленным. И говорил с бонзой... Я поделился с ним своими неприятностями. Пожаловался на расходы...

Дверь бесшумно распахнулась. В комнату заглянул бонза. На его добрейшем лице светилась добрейшая улыбка.

— Я вам не помешаю? — спросил он, глядя на Магнуса Рудольфа. — Я надеялся застать мистера Паскоглу в одиночестве.

— Я собирался уйти, — вежливо ответил Магнус Рудольф. — Если вы будете так добры, что простите меня...

— Нет, нет! — закричал Паскоглу. — Не покидайте нас, мистер Рудольф!

— Тогда мы встретимся в другой раз, — вежливо сказал бонза и тихо затворил за собой дверь.

— Я не вижу выхода, — простонал Паскоглу.

— Ни в коем случае не говорите об этом бонзе, — посоветовал Магнус Рудольф.