Уильям Моррисон - Рассказы

— Не знаю как, но должны! Должны! — почти прокричала она и почувствовала, как заболели от напряжения новые мышцы горла.

— У вас начинается истерика, — сказал он. — Перестаньте об этом думать.

— Не могу — я только об этом и думаю! Я хочу выглядеть точно так же, как выглядела раньше!

Он ничего не сказал, и вдруг она почувствовала усталость. Только что она была такой встревоженной, взволнованной, а сейчас вдруг ею овладели усталость и сонливость. Ей хотелось заснуть, забыть обо всём. «Верно, он дал мне успокаивающее, — подумала она. Сделал инъекцию? Иглы я не почувствовала, но, быть может, они обходятся без игл? Так или иначе, хорошо, сто он это сделал. Потому, что теперь я не буду думать…»

Она спала. А когда проснулась, услышала новый голос. Она его не узнала, но он сказал:

— Привет, Маргарет! Где ты?

— Кто это?.. Фред!

— Маргарет?

— Д-да.

— У тебя другой голос.

— У тебя тоже. Сначала я не могла понять, кто это говорит.

— Странно, как мы не подумали сразу, что голоса у нас теперь изменятся.

— Мы больше привыкли думать о том, как мы выглядим, — сказала она дрожащим голосом.

Он молчал, потому что думал о том же.

— Твой новый голос совсем не плох, — снова заговорила она. — Мне нравится — он стал глубже, звучнее прежнего. Очень подходит к твоему характеру. Врач хорошо поработал.

— Я сейчас думаю, нравится ли мне твой. Не знаю. Пожалуй, я из тех, кто предпочитает привычное.

— Потому то я и не хочу, чтобы он хоть в чем-нибудь меня изменил.

Снова молчание.

— Фред! — снова окликнула она.

— Я здесь.

— Ты говорил с ним об этом?

— Заговорил он сам. Сказал, что ты тревожишься.

— А по-твоему, разве это не важно?

— Пожалуй, важно. Он сказал мне, что технически всё будет сделано наилучшим образом — у нас будут правильные черты лица и безупречная кожа.

— Мне не это нужно, мне нужно моё собственное лицо, с неправильными чертами! Голос не так важен, но моё лицо пусть мне вернут!

— Ты многого хочешь. Не достаточно ли он уже для нас сделал?

— Для меня — всё равно что ничего, если он не вернёт мне моего лица!.. Я веду себя глупо, да?

— М-м-м… Видишь ли…

— Я не хочу быть красивой, потому что знаю — этого не хочешь ты.

— Кто тебе сказал? — изумлённо спросил он.

— Ты думаешь, что я, прожив с тобой два года, этого не поняла? Если бы тебе нужна была жена-красавица, ты бы на красавице и женился. Но ты выбрал меня — хотел быть красивее жены. Я знаю, что для тебя это важно — не пытайся отрицать.

— Ты хорошо себя чувствуешь, Маргарет? Ты говоришь как-то возбуждённо.

— Нет, очень логично. Будь я уродкой или красавицей, ты бы меня ненавидел. Если бы я была уродкой, люди бы жалели тебя, и ты бы этого не мог вынести, если бы я была красавицей, тебя, возможно рядом со мной перестали замечать. Я же просто некрасивая — как раз настолько, чтобы все удивлялись, как это ты смог жениться на такой заурядной женщине. Я будто специально создана для того, чтобы служить тебе фоном.

Он ответил не сразу:

— Мне и в голову не приходило, что ты обо мне такое думаешь. Очень глупо, Маргарет. Я женился на тебе, потому что тебя любил.

— Может быть. Но почему ты любил меня?

— Не будем в это углубляться, — примирительно сказал он. — Скажу одно, Маргарет: ты говоришь ерунду. Мне всё равно, уродка ты или красавица… нет, если сказать правду, то не всё равно, но внешность — это не самое главное. На мои чувства к тебе оно почти не влияет. Я люблю тебя за твой характер, за твою личность — остальное для меня второстепенно.

— Фред, не надо меня обманывать. Я хочу быть такой же, как прежде, потому что знаю: именно такой я тебе нужна. Неужели нет никакого способа объяснить доктору, как мы выглядели раньше? У тебя хороший глаз — вернее был. Может, ты ему как-нибудь нас опишешь?..

— Маргарет, будь разумной, ты же прекрасно знаешь, что по словесному описанию нельзя судить ни о чём, — голос его звучал почти умоляюще — И хватит об этом, ладно? Я вовсе не против того, чтобы лицо у тебя было правильное, как с картинки анатомического атласа, и…

— Вот именно, с картинки! — взволнованно перебила она его. — Фред, помнишь стереоснимок, который мы сделали перед самым отлётом с Марса?

— Но корабль разбит, дорогая, от него почти ничего не осталось.

— Раз они смогли подобрать нас живыми, значит, какие-то части остались неповреждёнными. Может, снимок уцелел!

— Маргарет, ты требуешь невозможного. Мы не знаем, где сейчас наш корабль. Группа, в которую входит врач, проводит разведывательную экспедицию. Обломки нашего корабля остались далеко позади. Возвращаться ради того, чтобы их найти, никто не станет.