Владимир Свержин - Все лорды Камелота

Дорога к аэропорту Хитроу являла зрелище унылое и однообразное, точно готовя потенциального пассажира к невероятным пейзажам небесных странствий. Впрочем, при дальних перелётах и они вызывают зевоту у истинного англичанина, самим господом сотворённого таким образом, что лишний час сидения на одном месте рождает у него назойливые мысли о несовершенстве мироздания.

Старенький «ровер», дребезжа, катил к воздушным воротам столицы, глотая милю за милей. Я тешил себя надеждой, что за три недели моего отсутствия на берегах Туманного Альбиона механики аэропортовского гаража приведут в порядок лошадиные силы железной колесницы, да и вообще вернут ей высокое звание приличного автомобиля.

Я мчался вперёд, согреваемый надеждой через несколько часов встретиться с миссис Эйлин Гловерс, в девичестве Камдейл, моей родной сестрой, которую я не видел уже страшно подумать сколько лет.

Вот позади формальности гаража, впереди билетная стойка с улыбчивой девушкой невиданной в Англии красоты. Должно быть, авиакомпании, соревнуясь за души и кошельки клиентов, экспортируют подобных красоток из мест, более обласканных солнцем, чем суровая Британия.

– Лорд Уолтер Камдайл? – в глазах красотки блеснул неожиданный интерес. Столь неожиданный для представительницы этой профессии, что, будь на моём месте Джеймс Бонд, он бы инстинктивно начал нашаривать «Вальтер Р-99» пяткой правой ноги за левым ухом.

– К вашим услугам, мэм.

– Наша авиакомпания приносит вам свои извинения, милорд, но ваш билет аннулирован.

– То есть как аннулирован?!

– Увы, милорд. О вашем прибытии велено немедленно сообщить администрации аэропорта. Вас ожидает фельдъегерь Королевской службы с чрезвычайным предписанием.

Мои глаза округлились и стали неуловимо похожи на карту полушарий со стёртыми очертаниями материков и океанов.

– …И всё же смею вас уверить, что наша авиакомпания всегда будет рада видеть вас пассажиром любого из наших комфортабельных лайнеров…

Благостные предчувствия обманули меня. Увы, увы, сегодня мне было не суждено ступить на борт вышеупомянутого «комфортабельного лайнера», не суждено увидеть сестру и малолетнюю племянницу, а уж что сулило появление фельдъегеря её величества… Бог его знает, прежде такой чести я никогда не удостаивался. Обратная дорога в Лондон была ещё более печальна, чем путь к Хитроу. Разглядывая город через затемнённые стёкла официального чёрного «бентли», я невольно ловил себя на мысли, что очень давно не видел столицу в наше время. Всё более в эпоху Войны Роз или уж совсем в туманные годы короля Гарольда, когда укрепления на высоком берегу Темзы и городом-то можно было назвать весьма условно. Последний раз мне довелось наблюдать её сравнительно недавно, при королеве Виктории. Чьё имя и носила улица, куда лежал мой путь. Категорическое требование за подписью её величества предписывало мне явиться в распоряжение граф-маршала Британии герцога Норфолка, ведавшего геральдической службой державы.

«Что за срочность?» – размышлял я, восстанавливая в памяти долгую вереницу вельможных предков и строя самые невероятные догадки, чьим дотоле неведомым заслугам обязан я такому вызову. Но вот впереди замаячило красное кирпичное здание «Колледж оф армз», построенное после великого лондонского пожара, со знаменем над входом, недвусмысленно поясняющим всем, способным понять, что сегодня день дежурства гербового короля Норрея. Нас уже ждали. При виде «бентли» два ботена в геральдических далматиках расторопно открыли резные дубовые двери, и персевант, подчёркнуто аристократичный и более подходящий на роль знатного лорда, чем любой из известных мне носителей старинного титула, едва заметным кивком повелел следовать за ним в резиденцию его высочества герцога Норфолка.

– Добрый день, Уолтер, – приветствовал меня граф-маршал, поднимаясь из-за стола и делая знак садиться напротив. – Как дела?

– Добрый день. Благодарю вас, хорошо, – покривил душой я. – Как, надеюсь, и ваши.

Лет пять тому назад я был представлен его высочеству. С тех пор мы раза три раскланивались в редкие случаи посещения мною заседаний палаты лордов, и это вполне давало основания высокопоставленному собеседнику пренебречь обычными церемониями в приватной беседе. Во всяком случае, обращение по имени, а не официальное «милорд» свидетельствовало именно о таком характере предстоящей беседы.