Георгий Гуревич: Под угрозой

В газетах сейчас пишут об осушении морей. Желтое море — первоочередное. Плотина в пятьсот километров длиной, высотой до ста метров, даже при современной технике ее будут строить семь лет. А что, если эту плотину отлить из лавы. Повести ее по островам Рю-Кю, в каждом проливе по вулкану. Еще две гряды нужны, чтобы отсечь Тайваньский и Цусимский проливы. Вместо пятисоткилометровой дамбы три десятка скважин. Выгодно?

Только тут недопустима кустарщина: где хочу, ставлю вулкан. А то нарушим подземное равновесие, сами накличем новые землетрясения. Следует подойти разумно, составить всемирную карту подземного давления — избыточного и недостаточного, подсчитать мировые ресурсы, обсудить общий для всей планеты план подземной регулировки…

Главное — найден ключ к подземным силам — искусственные вулканы.

Какие могут быть возражения?

Глубина.

Мэтью хвалился, что может соорудить скважины до глубины в сто километров. Землетрясения возникают и ниже — до шестисот-семисот…

Но те, предельно глубокие, очаги не очень опасны. Толчки их распространяются на грандиозные области, мощи не хватает, чтобы вызвать большие разрушения. Глубокофокусные землетрясения пусть остаются пока.

А как быть с мелкими?

Как быть с разрушительными катастрофами, возникающими на глубине десяти-пятнадцати километров в холодных твердых породах, которые не расплавятся сами собой?

Видимо, тут нужны другие средства.

Например…

— Ал, дорогой, ну как не стыдно? Как можно быть таким букой? Удрал, спрятался, залез в темноту. Пойдем, разопьем бутылочку. Пойдем-пойдем, я совращу тебя…

— Мэт, нельзя ли в другой раз?

— Почему — в другой? Тебе плохо? Уже перепил? А, понимаю: нашествие идей. Ты знаешь, Ал, я сочувствую, от этой официальности у меня тоже голова болит. Давай сделаем так. Ты подожди три дня… пять дней самое большее — я сплавлю все самое срочное… и мы двинем в горы — на охоту — зимнюю — олени, волки… Даже гризли можно найти. Сделаем, Ал?

Грибов тяжко вздохнул. Еще пять суток обедов и интервью! Еще охота! И он сказал:

— Если ты хочешь сделать мне приятное, Мэт, раздобудь вертолет. Я хочу догнать «Лесозаводск».

И на следующий вечер, развалившись в шезлонге и наслаждаясь тишиной, Грибов созерцал, как из темноты выплывают, нагоняя пароход, лаково-черные волны, как мерцают звезды над смоляным океаном, вдали от городских огней.

Так на чем он остановился? На всемирной карте давлений. На плане преобразования суши и моря? Ах да: на неглубоких землетрясениях. Искусственные вулканы не годились, другое надо было придумать.

Шлепают волны в борта, переливаются звезды, из салона доносится музыка и смех. Грибов не слышит, не слушает, думает…

Пусть подумает!

Подумайте и вы!