Борис Левандовский - Обладатель великой нелепости

Но это не главное. Было еще присутствие чего-то неуловимого, рождающего подсознательную тревогу, крепнущую с каждой минутой и требующую убираться отсюда как можно быстрее.

– В полном порядке…

– Ты уверен? – настаивал Алекс.

– Уверен…

(Почему в одних местах так много пыли, а других ее практически нет?)

…конечно, уверен.

(И еще не забывай про замок: ведь двери почему-то были заперты только на один… Если хозяин уезжает надолго…)

– Ладно, – проговорил Алекс, о чем-то раздумывая. – Где ты сейчас?

– В гостиной.

– Хорошо, тогда проверь что с окном, оно разбито? Главный подошел к окну и отодвинул портьеру:

– Было, но сейчас…

– Ладно, не важно, – перебил шеф. – На полу ничего не лежит, конечно же… – Было не ясно, спрашивает он или утверждает.

– Нет, ничего. А что…

– Все, оставь это. Да, вот еще: прежде чем приступить, проверь всю квартиру, там может ночевать один тип. На всякий случай, понял?

– Да, но я думаю…

– Мне насрать, что ты думаешь! – рявкнул Алекс. – Сделай это! Когда закончите, сообщи.

– Хорошо, как только сядем в маш… – он не договорил, связь прервалась гудками.

Он думал, что после разговора с Алексом ему станет легче, однако дурное предчувствие только усилилось.

Главный вернулся в коридор. Боксер с Седым уже закончили с сумками и о чем-то тихо переговаривались, сидя на корточках. Косой копался в открытом коридорном шкафу.

– Давайте шевелиться, – бросил главный. – Но сначала проверьте все комнаты.

Седой и Боксер поднялись. Главный сам заглянул в туалет и в ванную, – их двери находились рядом, в маленьком отростке коридора, ведущем в кухню.

– И еще: ничего не брать, – добавил он тоном человека, знающего цену своим словам. Впрочем, все трое и сами отлично знали, что ослушаться было бы крайне небезопасно для здоровья.

В этот момент Косой с видом счастливого кладоискателя извлек с нижней полки коридорного шкафа стопку порнографических журналов.

– Глядите-ка! Это любимые девочки нашего пай-мальчика Геры. Ого! Ты только посмотри на эти буфера! – Косой сунул обложку верхнего журнала под нос обернувшемуся Боксеру. – Прямо как у твоей…

– Пошел ты… – огрызнулся тот.

– Времени мало, – главный посмотрел на Косого. – Оставь это и займись делом.

Тот нехотя расстался с журналами, положив на прежнее место, и направился через гостиную, чтобы заглянуть в другие комнаты, попутно бормоча, кому это нужно и, мол, чего там проверять.

Боксер и Седой взялись за канистры:

– Куда?

– Начинайте с кухни, – сказал главный несколько торопливо, хотя, конечно, особенно спешить было незачем – просто хотелось поскорее убраться отсюда к чертовой матери, из этой пропитанной каким-то неживым духом квартиры – быстро сделать и убраться, все очень просто. Но его вдруг испугало выражение лиц своих подчиненных, словно те тоже что-то ощущали.

«Неужели и они почувствовали? Заметили это ? Значит, оно не кажется только мне… Или парни просто разволновались из-за того, что им приходится участвовать в поджоге?»

Что касалось Косого, то, похоже, только он один находился в своей придурковатой тарелке. Хотя, кто его знает – с такой рожей и идиотской манерой держаться трудно было понять, когда он шутит, а когда начинает нервничать.

– После кухни перейдете… – продолжил главный.

Но тут из глубины квартиры его прервал жуткий вопль Косого.

21 октября, 23:06

Алекс швырнул телефонную трубку, не дослушав до конца заверений своего человека.

Этот звонок из квартиры Германа заставил его всерьез усомниться в своем намерении отомстить бывшему другу и партнеру за вчерашние переговоры, – вернее, за их полный провал. Герман не явился, и все полетело к черту. По самым приблизительным расчетам компания потеряла на этом от полутора до двух с половиной миллионов долларов, для их еще не окрепшего дела – это было чересчур много. Не смертельно, но много .

Он буквально взбесился, и поэтому утратил над собой контроль. И, кажется, серьезно лоханулся.

Во-первых, за последние пару недель он сам начал приходить к выводу, что с Германом происходит нечто настолько худое , что интересы компании для него действительно потеряли всяческий смысл, и его отношение, даже к важным переговорам, которые приближались с каждым днем, объяснялось именно этим, а не упрямым желанием настоять на каком-то глупом принципе. В конце концов, разве это было похоже на того Германа, которого он знал столько лет? Конечно, совместный бизнес дал заметную трещину в их отношениях, однако… Если вспомнить их последний разговор в офисе кампании, состоявшийся примерно месяц назад – не нужно было быть провидцем или старым другом, чтобы заметить, что в жизни Германа случилось нечто из ряда вон выходящее.