Брайан Олдисс - Перед закатом Земли (Мир-оранжерея)

Они снова пустились в путь, но на душе Грина и Яттмур больше не было того спокойствия, которое доставляло им недавно столько радости.

По привычке оглядываясь назад, Грин был единственным, кто все время видел отблески движущихся факелов слева от них, где неподалеку шли следом за ними острозубые. Время от времени в тишине и неподвижности темной равнины до них доносился одиночный лай, словно малая веточка, плывущая по воде.

– Острозубые подбираются к нам все ближе и ближе, – сказал он дельфину. – Они идут за нами почти с самого начала нашего пути, и если мы теперь не поторопимся, они настигнут нас как раз у вершины следующей гряды.

– Не в повадках острозубых такое долгое преследование. Они не способны строить долгие планы и сразу же забывают о причине своего поступка, лишь только начав его. Скорее всего впереди находится нечто, что привлекает их, и скорее всего, это пища. Вместе с тем, во тьме они смелеют; а мы не можем допустить, чтобы на нас напали. Так что давайте поторопимся. Хоп-хо, ленивый пашник, хоп-хо!

Но свет факелов неуклонно приближался к ним. Завершив долгий подъем на следующую гряду, где света над их головами прибавилось, повернувшись, они различили не только светящиеся точки факелов позади, но и очертания держащих их фигур. Стало ясно, что за ними следует целая стая острозубых, хотя их еще и разделяло приличное расстояние.

Их тревога росла. Яттмур заметила другую стаю с факелами, приближающуюся справа, идущую наперерез так же в их сторону. Над пустошами уже разносились эхом тихие, но слышимые все время далекие лай и вой. Становилось ясно, что, собравшись несколькими большими стаями, острозубые намереваются разделаться с ними.

До вершины гряды оставалось уже недалеко и, стремясь добраться туда, они почти бежали.

– Нам нужно перевалить вершину, и тогда мы спасены. Хоп-хо! – погонял дельфин своего носильщика. – Как только мы увидим Щедрые Воды, то нам нечего будет больше бояться. Хоп-хо, болван, до чего же ты ленив и неповоротлив!

Внезапно, не издав ни единого звука, раб-носильщик рухнул под тяжестью дельфина, сбросив свою ношу вперед в лужу воды. Несколько мгновений дельфин лежал там на спине, очевидно, частично оглушенный падением; потом, ударом своего могучего хвоста, он перевернулся на грудь. После чего, со всей изобретательностью изощренного разума, он принялся поносить своего оступившегося носильщика.

Что же до татуированных женщин, то они тоже остановились и та, что несла на голове горшок со сморчком, сняла и поставила свою ношу на землю, но ни одна из них не подошла к упавшему великану-носильщику, чтобы помочь ему. Вместо них к рабу, лежащее тело которого напоминало просто мешок костей, бросился Грин, и со всей осторожностью перевернул его на спину. Раб-носильщик не издал ни единого звука. Его глаза, подобные горящему янтарю, были закрыты.

Прервав ругань дельфина, Грин злобно крикнул:

– На что ты жалуешься? Разве этот несчастный не служил тебе верой и правдой до последнего своего вздоха? Ты взял от него все, что только было возможно, поэтому успокойся! Теперь он умер и наконец освободился от тебя, и никогда больше ты не сможешь взобраться на его плечи.

– Тогда ты неси меня дальше, – без колебаний приказал дельфин. – Если нам не удастся быстро отсюда убраться, стая острозубых настигнет нас и разорвет на куски. Ты слышишь их лай – они уже близко! Поэтому подумай, мужчина, и сделай так, как будет лучше для всех – пускай эти женщины поднимут меня и возложат на твою спину.

– Ну уж нет! Ты, дельфин, останешься здесь, лежать в грязи. Мы пойдем дальше без тебя, так мы сможем двигаться быстрее. А твой путь на этом закончился.

– Нет! – рев дельфина был подобен трубному звуку. – Вы не знаете, что ожидает вас за этой грядой. К Щедрым Водам ведет тайная тропа, которую только я один могу указать, потому что эти пашницы глупы и ничего не помнят. Одни без меня вы заблудитесь, это я вам предрекаю. Острозубые догонят вас и схватят.

– О, Грин, я так боюсь за Ларена. Прошу тебя, давай возьмем с собой дельфина, потому что стоять вот так и спорить опасно.

В тусклом сиянии восходящего на их пути солнца, Грин взглянул на Яттмур. Она виделась ему расплывчатым пятном, меловым узором на поверхности скалы, но кулаки его сжались, словно бы он узрел перед собой своего подлинного и реального врага.

– Ты что же, хочешь, чтобы я стал рабом этой рыбы?

– Да, потому что это лучше, чем если всех нас разорвут острозубые! Ведь тебе нужно будет всего лишь перенести его через гору и опустить вниз. Ты нес на себе сморчка и шел с ним гораздо дальше и не жаловался.