Чарльз Ингрид - Небесный Хит-Парад

Она покачала головой и не то вздохнула, не то приглушенно застонала. Джек ждал.

— Элибер, делать нечего давай, взрывай и нас, — сказал он.

Элибер подняла голову и посмотрела на него:

— Я была почти уверена, что я _э_т_о_г_о не делала.

— Что?

Она повернулась к Калину:

— А вот теперь я не уверена. Я не любила Биггла, Ваше Святейшество. Он думал, что знает, почему я была с вами в Лазертауне и почему я с вами сейчас. Он был страшно похотлив. Мне кажется, я могла бы убить его. Не знаю… Может быть, меня так запрограммировали?

Калин задумчиво провел рукой по своей лысеющей голове:

— Элибер, ты вообще его не убивала! Я ведь был рядом!

— А что бы вы могли со мной сделать?

— Остановить тебя.

— Но ведь возможно, что тогда и вы тоже были бы мертвы, — тихо сказала Элибер. Джек встал.

— Вот потому-то император и будет ее подозревать, — сказал он Калину. — Это ведь известно: где вы, там кровь.

— Ты вспомнил о прошлом? — спросил Калин.

— Да, — тихо ответил Джек.

Калин опустил руки в карманы и пару раз прошелся по комнате. Его легкая голубая туника от каждого движения начинала развеваться, как стяг. Он вспомнил: когда-то давно Пепис назначил его расследовать одно преступление. Тогда его взяли в заложники. Но Джек спас его, убив многих преступников. Калин остановился, подошел к Элибер и кончиком пальца убрал волосы с ее лба.

— Джек прав, — сказал он ей. — Пепис будет подозревать меня, так же, как и тебя, — Калин устало вздохнул. — Вот так. Нам остается только одно.

Джек кивнул.

— Я знаю. Все это время вы должны быть вместе, что бы ни случилось.

Элибер встревоженно посмотрела на него:

— О чем ты говоришь?

— Единственный способ доказать, что ты не виновата, — найти человека, который запрограммировал тебя, и узнать, кого ты должна убивать.

— Нет! — Элибер встала. — Ты не сумеешь добраться до Рольфа. Он убьет тебя, Джек!

— Посмотрим, — Джек махнул на прощание рукой и вышел.

Рольф не питал никаких иллюзий насчет своей дальнейшей жизни в Мальтене. Три качества — ум, жадность и быстрота — правили его существованием. Потребности его не имели границ. Собственно, он давно уже имел все, что хотел. Но ограничения раздражали его.

По утрам он любил бродить по улицам в сыром городском тумане среди толп нищих, детей и попрошаек, как осторожный хищник среди беспечных жертв. Сегодня они опять обступили его. Те, которые его знали, убегали сразу. Другие шли за ним долго. Армия нищих детей, бежавших из разорившихся семей фермеров и фабричных рабочих, прибывала с каждым днем. Они торопливо бежали за ним. Их глаза светились надеждой, пальцы тянулись к карманам его брюк. Рольф улыбнулся: сквозь узкую, обтягивающую его одежду он хорошо чувствовал их прикосновения.

И вдруг он закричал па эту голодную толпу и схватил одного из оборвышей за руку. Ребенок заплакал от страха и упал на колени.

— Убирайтесь от меня все, — сказал Рольф. — Иначе я поотрываю вам руки.

Они разбежались быстро.

Вот так. Это было одним из его коренных развлечений. Рольф любил пугать детей. Он улыбнулся самому себе, но через секунду улыбка исчезла. Рольф понимал, что никогда больше он не найдет такого ребенка, как Элибер. Это его пугало. Ведь это и было одним из тех ограничений, которых он не мог выносить.

Задумавшись, Рольф направился в бар. Жаль, что случилось так. Он не должен был терять ее. Теперь Элибер постоянно сопровождал один из императорских рыцарей. Если бы он знал, как вернуть ее! Но для этого надо было убить ее напарника. Уже несколько месяцев он думал, как убить его и как убедить других в том, что это необходимо. Он искал союзников, которые могли бы помочь ему в этом деле. В принципе, он знал много влиятельных людей, но пока что-то не ладилось.

Рольф вошел в бар. Там было темно и тихо, только пара неизвестных о чем-то разговаривала в углу. Это было скверно: он не любил, когда ему мешали. В общем-то, конечно, это было ерундой: Рольф подкупил всю полицию в этом районе, но лишний раз привлекать к себе чье бы то ни было внимание не стоило. Разговор в соседней кабинке затих, как только Рольф сел рядом. Он заказал себе фрукты и молоко на завтрак.

Мускулы Рольфа были развиты отлично. Он старался всегда быть в форме. Быть в форме и быть безнаказанно жестоким — вот что он любил больше всего. Он любил крики боли, мольбы о пощаде, жалкие слезы в глазах слабаков. Глаза, из которых катятся слезы, были для него самым восхитительным зрелищем. Ну какой робот или какое животное могли воспроизвести этот жалкий, загнанный взгляд?