Эйв Дэвидсон - Сын Неба

- Хэ Янь! Как ты здесь оказался? - воскликнул Марко.

- Разве я не обещал встретиться с вами в Тибете? И разве порядочный рыцарь не держит своих обещаний?

- Так ты шел один под муссонными ливнями? От самой Чамбы? - спросил Марко.

- Ха! Такая прогулка изорвала бы в клочья мои жалкие сандалии. А денег на новые у меня нет. Нет, не шел я один под дождем. Я ехал на жирном белом муле. Правда, его бока порядком исхудали, пока дожидались тут вас, ленивцев, - ответил Хэ Янь.

- Но как же ты раздобыл мула и еду, если у тебя не было денег? поинтересовался Маффео.

- Разве мои добрые господа не посланники великого хана? - с обиженной миной на скуластом лице спросил Хэ Янь. - Разве мои господа не носят при себе серебряную печать, способную обеспечить их конями и провизией на любой императорской почтовой станции?

- Все это так, - отозвался Маффео, - но тебе-то как удалось раздобыть мула? Надеюсь, ты его не украл?

- Не украл! - Рыцарь возбужденно хлопнул себя по колену. - Разве под силу обычному вору реквизировать и привести своим добрым господам в дикие горы Тибета целый табун коней - с запасом провизии в придачу?

- Это ты о чем? - спросил Никколо, нервно перебирая четки.

- Если благородные господа меня не понимают, пусть взглянут под этот рыбовидный холм с горой валунов, похожих на черепа...

Все Поло и ученый Ван вышли из пещеры и посмотрели вниз. Там оказался целый табун ухоженных и славно навьюченных коней (а среди них - одного белого мула), что стояли на привязи в низенькой рощице у хилого ручейка. Седельные вьюки ломились от продуктов. Животные нетерпеливо ржали и били копытами.

- Ну и как он, по-вашему, это проделал? - спросил Маффео.

- По-моему, лучше не спрашивать, - ответил Марко.

- Мудрец с благодарностью ест предложенный рис, - заметил ученый Ван. И ему вовсе не обязательно знать, где этот рис вырос.

Мудрая восточная поговорка расставила все по своим местам.

29

Сунь: Проникновение.

Беспрестанные ветры дуют сверху и снизу.

Травы никнут под легкими порывами.

Поло со своим отрядом, а также рыцарь, порой именуемый Хэ Янем, разбили на ночь лагерь под стоглазыми валунами, что составляли собой пещеры Гневной и Мирной Памяти. Все радовались новым припасам из седельных вьюков чужих коней и надежде на передышку для своих усталых натертых ног.

- Кони уже совсем застоялись... что же вас так задержало? - спросил Хэ Янь, потягивая рисовое вино, подогретое на хилом высокогорном костерке.

- Наш корабль захватили песьеголовые пираты, - объяснил Марко. - Мы спаслись на гребных шлюпках, но затем к нам подплыл морской дракон и стал спрашивать, где тебя найти. Когда мы отказались открыть твое местонахождение, морской дракон направил нас на остров, где местные духи снов околдовали людей и где плоскохвостые каннибалы похитили Си-шэнь.

- Си-шэнь? - переспросил рыцарь, сжимая алебарду.

- Да. Она сопровождала нас под видом немого пажа Оливера, и... - Пока Марко и Оливер негромко рассказывали о печальной судьбе Си-шэнь, Хэ Янь все крепче и крепче сжимал алебарду, пока костяшки пальцев совсем не побелели в неверном свете потрескивающего костерка.

- Так вы говорите, она нырнула в море, но тела ее не нашли? - спросил Хэ Янь. - И вы высадились на берег этого злосчастного острова только из привязанности ко мне? Сможет ли порядочный рыцарь спасти свою ничтожную репутацию, отплатив за подобное благодеяние?

- Но ты же ничего не знал... и потом, ты уже и так слишком многое для нас сделал, - возразил Марко.

- О Хэ Яне известно, что он пожелал умереть за господина, оказавшего ему почет, - напомнил странствующий рыцарь.

От хилого костерка остались лишь тлеющие угли, разговор превратился в сплошные зевки - и усталые путники стали устраиваться ко сну. Марко свернулся калачиком, накрывшись плащом на меху. И вдруг, в каком-то промежуточном состоянии меж сном и явью, услышал явственное шуршание. Полуоткрыв глаза, Марко увидел смутную тень, очерченную скудным светом звезд и горячей золы. То была крупная фигура мужчины с алебардой, который как раз совал себе в рукав нечто вроде сложенного листка бумаги.

По-прежнему оставаясь меж сном и явью, Марко видел, как скуластый мужчина приостановился; потом снова аккуратно достал из рукава белую бумажку - и развернул ее. Изогнутый листок начал расти - рос и рос, - пока не сделался размером с жирного белого мула. Тогда призрачная фигура с алебардой оседлала сияющее белизной животное. Не веря своим глазам, Марко крепко зажмурился. Когда же он снова открыл глаза, мужчина и мул уже исчезли.