Павел Шумил - Долг перед видом

Один из всадников отделился от общей массы и помчался прямо на него. Болан, как зачарованный, смотрел на блестящий меч в его руке. Но всадник скатился с седла, выронил меч и с воплем рухнул перед ним на колени. Еще два всадника оглянулись на него, закричали, покинули седла и распростерлись ниц.

Через минуту Болан с изумлением рассматривал спины лежащих воинов. Разжал непослушные пальцы и убрал пистолет в кобуру. Ствол обжигал пальцы.

С чего бы это? — подумал он.

Рядом, жарко дыша, опустилась Шаллах. Говорить она не могла: грудь вздымалась как меха, а язык свисал из пасти словно кусок мяса. С другой стороны опустился Артем.

— Дома поговорим, — сказал он Шаллах.

— Я старше, — с придыханием отозвалась та.

Болан поискал взглядом сестренок. Обе были живы, целы, оживлены и энергичны. Разыскивали кого-то среди лежащих. Нашли, подняли за локти, подвели к Болану и… швырнули на землю лицом вниз.

— … Па, ну что ты в самом деле! Ведь все хорошо! В контакт вступили, шарик нашли. И мы никого не укокошили. Насмерть, я имею в виду.

Сестренки сидели, с ног до головы облепленные медицинскими пластырями. Там, где не было пластырей, наливались фиолетовым синяки.

— Неделю чистите на всех картошку. Ручками, без всякой автоматики.

— Ей можно, а нам нельзя?

— Она при исполнении, а вы дезертировали.

Сестренки вскинули головки, но от этой фразы поникли.

— А дальше что было?

— Болан тащит из кобуры пистолет, ставит широкий луч и включает на полную мощность. Знаете, это первый метр как сияющий конус, а потом луча уже не видно, но словно воздух кипит. Так вот, Болан направляет луч в небо, как факел, и медленно так идет на них. Словно не по земле идет, а над ней плывет. Лицо такое, не от мира сего. То ли святой, то ли пыльным мешком тюкнутый. Я чуть сзади, прикрываю. Лазер лазером, но придурков больше сотни. Тут у них нервы не выдерживают, все на землю и мордами вниз.

— Титран, а не брешешь?!

— У Болана спроси.

Тая стрельнула глазами в сторону Болана, но спрашивать постеснялась.

— Готово! — объявил Бенедикт. — Мы с компом разобрались в языке. Структуральная лингвистика — сила! Словарь пока ограничен. Но за точную передачу смысла ручаюсь.

— Не тяни кота за хвост.

— Сначала они нам кричали: «Эй, стая существ, полученных в ходе межвидовых половых контактов, уходите туда, откуда пришли». Потом: «Ты, подводное существо, подвергнутое кулинарной обработке открытым пламенем».

— Это когда в Болана дротик кинули. О! Великолепный перевод! «Подойди поближе, эластичный контейнер красного цвета, наполненный отходами жизнедеятельности. Я деформирую твою черепную коробку до полной потери функциональности!» Звучит? Ну, в свалке много чего кричали. «Постарайся умертвить голокожих некрасивых существ» — это о сестренках. Да, девочки, я не знал, что вы так ругаться умеете. Вот! Самое интересное! «Огненный меч». Опять «огненный меч». «Все, дорогие близкие родственники, наступил конец моей военной карьере». Снова «огненный меч». О, вот еще интересное. «О, огненномеченосный, прости нас, низкоинтеллектуальных, не оставляй детей сиротами». Думаю, все ясно. Мы вписались в какой-то пантеон богов и героев. Бол, у вас их тут много?

Болан первым убежал после окончания собрания, заперся в малом экранном зале, зажег экраны и стал следить за драконами. За один час такого наблюдения он мог узнать о драконах больше, чем за виток спокойной жизни. Момент истины! Подлинное отношение драконов к войне!

Сестренкам здорово попало от Командора.

Артем долго ругал Шаллах. Та утверждала, что обязана была отвлечь часть нападающих на себя. Иначе Вредин изрубили бы в капусту. А ее, Шаллах, учила драться мама Лобасти.

Сестренки пришли к Артему и Шаллах и горячо благодарили… Артема.

За то, что тот за ними присматривал. Иначе с них все мясо до скелета обрубили бы. А мужики — не собаки, на кости не бросаются (так папа говорит).

Артем получил головомойку от мамы Катрин за то, что не уследил за малышкой-глупышкой.

Шаллах получила головомойку от Бенедикта, расплакалась, была уложена на кровать и как следует утешена.

Командору попало от Коры за то, что не уследил за детишками.

Сестренки до глубокой ночи изучали запись сражения. Точнее, их участия в сражении. Остальное их не интересовало. Оценивали по тринадцатибальной системе каждый парированный удар, каждый выпад и блок. Долго выводили средний балл. Спорили и сравнивали с «битвой Мириам». Почему-то им очень хотелось набрать больше очков. Но оценивать было трудно, потому что Мириам сражалась одна, и не видела, что делается за спиной. Должна была предугадывать действия атакующих сзади. А им сверху транслировал картинку Артем.