Сергей Боровский - Школа

- Но я же здесь сопьюсь!

- Даже рядом со мной?

Он опять сморозил глупость. И даже не глупость: за такие оговорки по Фрейду девушки не прощают. Сравнивать её общество и бокал коньяка! Молодец!

- Прости, я совсем стал заговариваться.

Да, нужно пользоваться своим статусом больного, пока не иссяк ресурс. А то не известно, в какие дебри его может завести беспутный язык.

- И всё-таки я не понимаю вот чего, - вдруг снова понесло его. - Эта ваша... Анна Владимировна...

- А что с ней?

- Мне одному кажется, что её танец прошлой ночью — это чересчур для школьного учителя? Тем более, в её возрасте.

Виктория Павловна пожала плечами.

- Им скучно. Развлекаются, как могут.

- А тебе?

- Ты хочешь спросить, танцевала ли я когда-нибудь на рояле?

- Нет! Вовсе нет!

- Спешу тебя успокоить: у меня другие способы для избавления от скуки.

- Меня научишь?

Она непринужденно засмеялась.

- А ты умеешь быть хитрым.

Её губы снова прикоснулись к его губам.

- Хочешь меня?

--

Метель к полудню только усилилась. Виктор Игнатьевич попытался выйти на улицу, но потерпел полное фиаско. Его чуть не уронило на землю бешеным ветром, и несколько ледяных осколков пребольно впились в его щёки.

Расставшись уже засветло с Викой, он пропустил завтрак, и ни о каких проверках больше не помышлял. Хватит с него. Валялся в постели. Думал. Боролся с собственными мыслями и выводами. К обеду всё же появился на публике, пряча глаза в пол.

Как ни странно, и вопреки его ожиданиям, к нему отнеслись доброжелательно. Если два предыдущих дня его попросту игнорировали, то сейчас он поучаствовал сразу в нескольких вежливых светских разговорах ни о чём. Никто не делал непозволительных намёков, и даже «кавалерист» наш, Станислав Артемьевич, не отличился какой-нибудь гадкой выходкой, а просто поздоровался, узнал мимоходом о состоянии здоровья и посетовал на бурю:

- Ненавижу эту, кроющую мглою небо! - в сердцах воскликнул он.

Их вчерашние разногласия никак не отразились на его игривом умонастроении, и честные его глаза смотрели на инспектора без всякого скрытого лукавства.

С Анной Владимировной тоже избежать встречи не удалось, как он ни старался. Почему-то ему казалось, что она прочитает на его лице презрительную насмешку. Или, упаси Господи, осуждение.

- Вы, мне сказали, большой знаток литературы? - осведомилась она.

Он не стал уточнять, кто сказал — и так было ясно. И отнекиваться не стал в виду бесполезности — только разговор затянется.

- Да, знаете ли, это был мой любимый предмет в школе.

Если она захочет проверить сделанное заявление на истинность, то конфуз ему обеспечен. Но она не захотела.

- А история? - искренне удивилась она. - Как же история?

- В пределах программы: Суворов, Кутузов, Иван Грозный, Пётр Первый...

- Понимаю. С преподавателем не повезло. - Она не спрашивала, она утверждала. - Вы бы посетили и мой урок, а то как-то несправедливо: к Станиславу Артемьевичу зашли, а ко мне — нет. Я ничуть не хуже его.

Его передёрнуло от одной мысли, что он там может обнаружить, если всё пойдёт по их планам, в которые они его как бы случайно посвящали.

- Непременно зайду к вам. Буря, которую так не любит Станислав Артемьевич, мне в этом подсобит.

- А вы прелюбопытнейший субъект, Виктор Игнатьевич! - погрозила она пальцем.

Что уж она разглядела в его невинной реплике насчет бури, одному дьяволу известно. Ну, это ладно. Только бы она не начала с ним обсуждать прошлую ночь. Или Викторию Павловну.

- Мой бывший муж был очень похож на вас. До того дотошный, что, казалось, он не мог просто так встать на каком-нибудь месте, пока не убеждался, что оно находится в геометрическом центре Солнечной Системы.

А эта иносказательная эскапада зачем? Она только что назвала его нарциссом, да?

- Это его в конечном итоге и погубило, - продолжила словоохотливая сегодня не в меру Анна Владимировна.

Он уже приготовился выслушать какую-нибудь историю, от которой его покоробит до самых основ, но она неожиданно сменила тему:

- А вы уже были в нашей библиотеке?

- Пока не довелось.

- Настоятельно рекомендую. У нас очень неплохой каталог. К нам даже приезжают из губернии.

Ну, да. И из столицы.

- Не буду вас больше отвлекать, - смилостивилась, наконец, Анна Владимировна, видя его затруднения. - Ваш обед стынет.

И за это он ей был по-настоящему благодарен.

Отведав в гордом одиночестве солянки и рыбных котлет, он, что называется, погонял чаи, истребовав три дополнительных чашки — так давал о себе знать абстинентный синдром. После чего у него появилась мысль о том, что неплохо бы было прикорнуть часок-другой, окончательно и осознанно встав на путь бездельника. Он так бы и поступил, но в последнюю минуту ему вдруг захотелось увериться, что Станислав Артемьевич ему не врал, говоря о неисправности телефонной связи.