Сергей Боровский - Школа

Он проверил ещё две кровати с тем же плачевным результатом.

Выбежав в коридор, он стал кричать слабеющим голосом:

- Помогите! Помогите!

Двери комнат открывались. Из них выходили разбуженные его воплями люди, одетые наспех, как попало и во что попало. Они молча окружали его, стоящего на коленях, плачущего, повторяющего одну и ту же фразу, взывающую к помощи.

Наконец, появился там и Анатолий Сергеевич. По-хозяйски расталкивая всех локтями, он приблизился к инспектору. Вернее, к тому, что от него осталось.

- Что тут у вас? - спросил он, обращаясь ко всем сразу.

- Они мертвы! - одними лишь губами прошептал Волков.

- Кто мертвы?

- Дети.

Он указал рукой в направлении распахнутой настежь двери.

Ни слова больше не говоря, директор решительным шагом последовал туда, ступил внутрь и, бесцеремонно, властной рукой включил верхний свет.

Даже не вставая с пола, с того расстояния, на котором он находился от комнаты, Волков увидел испуганные заспанные детские лица разбуженных девочек, ослеплённые ярким электрическим светом. Директор демонстративно повернулся в его сторону и крикнул:

- Которая из них, инспектор, мертва?

Ему пришлось подняться и подойти к двери.

Он отыскал глазами ту девчонку, которую обнаружил первой, сидевшую, как и все остальные, в своей кровати, и покорно ожидающую, когда закончится эта ночная пытка, придуманная взрослыми.

- Я, наверное, всё-таки болен, - пролепетал Волков.

- Да, я тоже так думаю, - с готовностью откликнулся директор. - Виктория Павловна, помогите Виктору Игнатьевичу добраться до его постели. И, пожалуйста, проследите за тем, чтобы он лёг и заснул.

--

Она гладила его голову, покоящуюся у неё на коленях, и ворошила его волосы.

- Тебе нужно просто успокоиться, - ласково говорила она. - Ты измотан и слаб.

- У меня галлюцинации?

- Наверное.

- Это было так реально.

- Не оправдывайся. Тебя не в чем себя винить. Кто угодно на твоём месте поступил бы точно так же.

Прошел уже, наверное, целый час с тех пор, как они остались в его комнате вдвоём. По большей части они молчали и лишь касались друг друга, но иногда, как сейчас, тихонько переговаривались. В его мыслях не было ни страха, ни отчаянья, ни неловкости за недавние подвиги — там плавали только глупые, как у младшеклассника, вопросы.

- Вика, почему ты хотела, чтобы я уехал?

- Потому что не желала тебя погубить своим безумным чувством. И сейчас не желаю, но... Всё уже произошло.

- Разве ты погубила меня?

- А разве нет? Я отняла тебя у твоей невесты. Разрушила все твои карьерные планы. Конечно, всё ещё остается вероятность, что ты одумаешься и вернёшься к ней...

- Нет! Никогда!

- Замолчи.

Она поцеловала его в губы.

- Но зачем? Зачем мы должны о чём-то жалеть? Почему мы не можем стать счастливыми друг с другом? Ведь ты любишь меня?

- Не сомневайся в этом.

- Тогда я не понимаю! Что такое моя карьера без тебя? Зачем она мне? Да и сама жизнь...

- Глупый! Любовь притупится и поблекнет, какой бы страстной она ни была, и ты проклянёшь тот день, когда отказался ради меня от всего того, что тебе было даровано судьбой.

- Ты говоришь, как моя мама.

- Все женщины это понимают.

Беспросветная тоска захлестнула его.

- Но раз уже всё равно мы с тобой переступили эту черту, почему бы не попробовать? И потом, я нисколько не сомневаюсь, что наши отношения станут рано или поздно известны моим... моей бывшей невесте. Разве будет лучше, если вся эта история всплывёт со скандалом за день до свадьбы?

- Кто им расскажет об этом?

Его рот саркастически скривился.

- Есть тут один... Или даже не он один... Да мало ли кто!

- Ты Станислава Артемьевича имеешь в виду? Зря. Он человек вполне надёжный и болтать лишнего не станет.

- Да? Он не произвёл на меня такого впечатления. Прости, но я всё же намного старше тебя и опытнее. Я лучше знаю людей.

«Боже! Какая пошлая, тупая бравада!» - воскликнул он про себя.

Он сам не верил своим собственным словам. Кто тут опытнее? Кого он имеет в виду? Этого неврастеника, которому мерещатся покойники? Алкоголика и бабника?

- Ты изменишь о нём своё мнение, когда познакомишься поближе.

- Не успею.

Она потрепала его по голове, как расшалившегося щенка.

- Посмотри за окно. Вернись к реальности.

Его взгляд машинально выполнил её просьбу. На фоне сереющего с рассветом неба кружилась беспросветная вьюга.

- Ты считаешь это надолго?

- За неделю можно ручаться, а что дальше — никто не знает.