Максим Дегтерев - Карлики

Нужно было уходить. Но для взлета необходимо выключить защитное поле и тем самым - дать противнику возможность приблизиться. И тогда мы с профессором попросту не успеем добраться до флаера. Единственный выход: не выключая защитного поля выбраться из дома, дойти до моего флаера и взлететь в тот момент, когда атакующий выведет из строя генераторы поля. Я взвалил Франкенберга на себя и потащил из кабинета. Профессор оказался тяжеловатой ношей. В холле - в том самом, где я оказался перед тем, как войти в кабинет, я остановился, чтобы перехватить его поудобнее. В ту секунду он словно очнулся, оттолкнул меня и бросился назад, в комнату.

- Уходите один, я остаюсь, - крикнул он.

- Но почему, черт возьми?! - заорал я, стараясь перекричать вой сирены и гул термических ударов. 2

- Я вам уже ответил - надо было внимательнее меня слушать, - прохрипел Франкенберг, и толстая металлическая створка навсегда разделила нас. Вернуться к нему я уже не мог, но путь к отступлению был свободен. Я добежал до той стенной ниши, где оставил комлог и оружие. Закрывавшая ее панель не поддавалась, как я ни старался. На раздумья времени не оставалось, и я поспешил к выходу. К счастью, внешняя дверь была открыта профессор давал мне возможность беспрепятственно уйти.

Меня выручило то, что атака велась со стороны океана и атакующий меня не видел. Пока мы с профессором беседовали, снега выпало немного, но все же достаточно, чтобы скрыть мой небольшой флаер. Утоптанная дорожка вкупе со страхом помогли мне добраться до него минут за десять. Пока я продирался, я тешил себя мыслью, что раз Франкенберг решил остаться, то, возможно, у него есть какое-то неизвестное мне средство, чтобы противостоять нападавшему противнику.

Приборы флаера внезапно ожили - это могло означать только одно генераторы защитного поля разрушены. Я дал команду на взлет. Последние надежды рассеялись, когда я был уже в восьми километрах от башни, - в экране заднего вида я увидел черный зловещий гриб, выраставший на том месте, где прежде находилась профессорская башня. Ею силуэт напомнил мне то страшное птицеголовое божество, чья статуя стояла в кабинете профессора, слева от письменного стола.

Всю обратную дорогу я делился впечатлениями с бортовым комлогом, поскольку мой собственный, в виде пыли и пепла, носился холодным южным ветром где-то над Океаном. Я тараторил без умолку, смешивая услышанное от Франкенберга со своими собственными домыслами. Разбираться буду потом. Один раз комлог переспросил меня, мол, понимаю ли я, что говорю, но я велел ему заткнуться и писать все, как есть. Из вещественных доказательств у меня с собой был лишь кристаллик внешней памяти - перед тем как попытаться спасти хозяина, я схватил его со стола и машинально сунул в карман.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ЛАБИРИНТ

1

- М-да, итоги, прямо скажем, неутешительные, - задумчиво произнес Шеф и посмотрел мне в глаза. Последовавшая затем пауза получилась у Шефа весьма многозначительной. Медная проволочка была, как всегда, в его руках, и на этот раз он согнул ее в большой вопросительный знак.

- Мне нечего сказать, - вздохнул я, - нас постоянно кто-то опережает...

- А эти гномы, кто они?

- Гомоиды - дети из пробирки - андроиды или вроде того. Искусственные человекообразные существа. Франкенберг назвал своих гомоидов "гномами", поскольку, как и гномы Парацельса, гомоиды что-то такое знают - то, чего нам с вами знать не дано. Это я понял из его рассказа. А что я НЕ понял - я надиктовал в комлог и написал в отчете. - И я кивнул в сторону экрана. Думаю, Перка и Франкенберга убили либо те, кто уничтожил информацию с накопителей, либо...

- Либо не те... Понятно, - отмахнулся Шеф, - еще какие соображения? Только не тараторь так...

И я принялся вслух рассуждать - медленно и обстоятельно - в надежде, что порядок в мозгах наступит сам собою, непосредственно в процессе рассуждений.

- Итак, что мы имеем на сегодняшний день. Во-первых, два трупа - Перк и Франкенберг. Во-вторых, пропавшая информация о каких-то биологических исследованиях. Строго говоря, ее-то у нас как раз и нет, но то, что она пропала, - это факт. Далее, очевидно, существует некая связь между этими двумя убийствами и исчезновением данных с накопителей.

- Не то чтобы совсем очевидно, но... ладно, пусть будет так. Смерть Франкенберга, без сомнения, убийство, но вот Перк мог и сам выпрыгнуть. Шеф пытался возражать, но без видимой охоты.

- Да хоть бы и сам, но не без причины ведь. Адрес Франкенберга он стер перед смертью, следовательно, Франкенберг тоже замешан. Когда я отправился к профессору, убийца следил либо за мною, либо за домом и попытался убить нас обоих, потому что мы оба - и я и Франкенберг - связаны с Перком. Возможно, убийца не планировал убивать меня, но ему подвернулся удобный случай, к тому же он испугался, что Франкенберг мне все расскажет... В общем, тут все, на мой взгляд, понятно. Теперь о гномах. Когда я первый и единственный раз беседовал с Перком, я спросил о них напрямик. Перк все отрицал, но, по-моему, очень неубедительно. Добавьте к этому стертые локусы с гномами, рассказ самого Франкенберга и, наконец, снимки в его кабинете, и вы поймете, что гномы - не плод моего воображения. Гномы действительно существуют!