Сергей Иванов - Кентавр на распутье

– Ты, верно, самый умный в своей конторе, если городишь такое… Впрочем, подкинь адресок – завербуюсь. Платят-то небось пощедрей вашего?

Улыбка едва не слиняла с лица федерала. Разумный вроде мужик – пока не заденешь за живое. Может, это впрямь греет: ощущать себя причастным к державе? Такая ма-аленькая частица великой… кучи.

Чтоб охладить Гувера, из бокового кармана своего обширного пиджака я достал литровую флягу, выставил перед ним.

– Чего это? – спросил он, уже предвкушая.

– Эль, – сказал я. – Ирландский, только из холодильника.

Не то чтобы я настолько прозорлив, но пиво тут всегда принимали на ура. Застонав от вожделения, Гувер схватил флягу, приложился от сердца, уговорив, по-моему, сразу половину.

– Искуситель, – сказал затем. – Вот за такое тебя и любят.

– Чтобы расположить к себе, хватит малого, – подтвердил я. – Главное – попасть. Из вашего арсенала, разве нет?

– И ты нас переоцениваешь. «Расположить»!.. Да зачем? Вот пугануть мы умеем, на слабости сыграть.

Замолчав, Гувер покосился на фляжку в своей руке, криво усмехнулся.

– Поставим вопрос шире, – сказал я. – «Кому на Руси жить хорошо?»

– Ну, тебе, наверно, – предположил он. – Еще Аскольду, Грабарю, Калиде…

– Не знаю ни одного главаря, кто доволен жизнью, – возразил я. – Вечно им неймется. То бабок не хватает, то власти.

– Вот бандитов к власти не пустим, – твердо заявил Гувер.

– А она у вас есть? Тоже, распорядитель!.. Бандиты и мне не по нутру, но куда больше меня беспокоит Клоп. Вот на него и веду сейчас охоту.

– И веди, – разрешил Гувер. – Я при чем? Гарпун тебе в руки и ветер в парус!.. Или мало?

– Да вишь, не хватает, – признался я.

– Что, уже и Океан тебе тесен? А как нахваливал его!

– Океан пронизывает всё… ну, почти. Но когда крупная акула оставляет такой хилый след… А ведь в вашем заведении еще сохранились места, недоступные для хакеров, – эдакие заповеднички.

– Ты на что намекаешь? – спросил Гувер.

– На то, что прошлое нашего козлика подозрительно туманно. А имечко шибко красивое и биография слишком правильная – ни сучка.

– Господи, и что? Ну откопаем на него компромат – толку!.. Думаешь, что-то изменится?

– Смотря что нароешь. Там может скрываться немало мин. Даже я узнал странное. К примеру, из команды, с которой он начинал, в живых не осталось никого – а ведь прошло немного лет. Полное обновление состава!

– Слушай, оно надо нам? – задушевно спросил Гувер. – Мы люди маленькие, к тому ж по краю ходим. Знаешь же: спящую собаку лучше не…

Если бы спящую! И кто ж тогда всех кусает?

– Я ж не предлагаю устраивать покушение, – сказал я и прибавил: – Пока.

– Еще не хватало!

Можно подумать, тут собрались принципиальные противники насилия, в жизни не провернувшие ни одной ликвидации. Будет он мне рассказывать!

– А тебе самому не любопытно? – зашел я с другого боку. – Можно ведь не давать ходу тому, что сыщешь, – действительно, какой смысл!.. Но если подвернется жареный фактик, его найдется кому продать. Или ты больше не нуждаешься в приработке?

– Да что за прок рыться в прошлом!..

– Бывает, что истоки нынешних бед кроются там. А обходные пути – самые верные.

– Ну хорошо, я пошлю запрос, – уступил Гувер. – А покупатель – за тобой.

– Идет! – Я положил на стол несколько купюр. – Задаток, да?

Федерал поглядел на деньги без особого воодушевления, однако промолчал – видно, и впрямь издержался.

Засим я отчалил, пока в нем не взыграла совесть. Но продолжал наблюдать комнату через подброшенный «глазок». Уж тут меня угрызения не терзали: гэбисты и сами охочи до таких трюков.

Ждать пришлось недолго – пока Агей не вернулся из сортира. Видимо, там он успел наладить соображение, благо его немного, и обмозговать подсмотренную картинку. А разговор завел без предисловий, на ожидаемую тему:

– И долго будешь якшаться с этим… – Агей запнулся, подыскивая словцо обидней. – Чё он шляется сюда?

– Может, это мой осведомитель, – сказал Гувер, посмеиваясь.

– Это еще поглядеть надо!.. – пробурчал толстун. Он явно намеревался брякнуть: «кто чей», но в последнюю секунду затормозил.

– Что? – после паузы спросил Гувер.

– Кто Шатун такой? – вывернулся тот. – Не нравится он мне.

– А вот он любит тебя. Не чувствуешь?

– Чего? – забеспокоился Агей.

– Да он же подбирается к тебе, не понял? Такой самэц, а!

– Ты чё, шутишь так? – всполошился толстун. – Ну и глупо!

– А если всерьез, от Шатуна нашему ведомству больше проку, чем от всех твоих, прости господи, агентов, которые лишь и умеют, что тянуть деньги, поставляя отборные помои.