Роберт Артур - День чудес

Рог пожелтел от старости, а на основании был вырезан какой-то рисунок, хитроумное переплетение линий. Возможно, китайский иероглиф. Йонас Норкросс был капитаном клипера, ходившего в Китай, так что этот рог он мог привезти оттуда.

Лежа в постели, Дэнни зажал рог в руке. Он приятно согревал пальцы. Крепко сжимая его, Дэнни подумал о картинке в книжке о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, изображающей королеву Гиневру с золотыми волосами. Возможно, и мисс Уилсон, о которой говорила сестра, приодевшись, выглядела бы точно так же.

Дэнни зевнул. Да, это было бы забавно. Он вновь зевнул, сон сморил его, он закрыл глаза. Но лишь после того, как еще одна мысль пронеслась у него в голове.

И как раз в то самое мгновение словно весенний ветерок ворвался в комнату. Закачались занавески Дэнни даже показалось, что в комнате он не один. Но все успокоилось, и Дэнни заснул, улыбаясь своей последней забавной мысли.

Следующим утром Генри Джонс проснулся от запаха жарящейся ветчины. Зевнул, потянулся. На ночном столике у кровати стояли часы, но на них он не взглянул, а посмотрел на солнечные лучи, падающие в окно и уже коснувшиеся ковра. И без часов понял, что уже девять утра.

Внизу гремели кастрюли. Марта, как обычно, встала рано и давно хозяйничала на кухне. И ему, похоже, опять достанется за то, что он долго валялся в постели.

— Хо-хо-хо! — Генри сладко зевнул и отбросил одеяло. — Как бы я хотел быть уже на ногах и одетым!

И словно эхо от его зевка, с большого, неухоженного заднего двора донеслось лошадиное ржание. Не обратив на него внимания, Генри надел брюки, рубашку, носки и ботинки, завязал галстук, пробежался расческой по волосам и спустился в столовую.

— Наконец-то! — Марта, его жена, появилась в дверях с тарелкой, едва он успел плюхнуться на стул. — Уже десятый час. Если ты собираешься и сегодня искать работу, начать следовало куда раньше.

Генри с сомнением покачал головой, а она поставила перед ним яичницу с ветчиной.

— Не знаю, стоит ли мне сегодня выходить из дому. Неважно себя чувствую. М-м-м. Выглядит неплохо. Но хотелось бы для разнообразия сосиску.

Снова ржание во дворе, опять же оставшееся незамеченным.

— Сосиски стоят дорого, — ответствовала Марта. — Когда у тебя будет постоянная работа, тогда, возможно, мы будем их покупать.

— А вон и Хаукс, — Генри уставился в окно, мимо которого прошел высокий, худощавый мужчина с перекошенным, словно от боли, лицом, сопровождаемый миловидной, но бедно одетой женщиной. — Кажется, Милли уговорила-таки его выложить несколько долларов на обновки для детей. По крайней мере хоть раз в год ей это удается.

— Ты только посмотри на его физиономию, — добавила жена Генри. — Можно подумать, что он умирает. И все потому, что он должен купить две пары ботинок по два доллара для двух симпатичных малышей. Он, должно быть, попрекает их каждым съеденным куском.

— И все же, — Генри кивнул головой, полностью соглашаясь с женой, — хотел бы я иметь деньги, которые он складывает в чулок.

— Мечты, мечты, мечты! — взорвалась Марта. — Но только не работа! О, Генри, ты выведешь из себя кого угодно.

— Марта, я недостоин тебя, — вздохнул Генри. — Ты заслуживаешь куда более лучшего мужа. Я говорю это вполне серьезно.

Ржание во дворе становилось все громче. Марта подошла к окну. Генри услышал ее крик:

— Боже! Лошади! Они бьют землю копытами!

Столь удивительное известие вывело Генри из привычной утренней сонливости. Он присоединился к жене, стоявшей у кухонного окна, и его глаза едва не вылезли из орбит.

Похоже, Марта ошиблась. Это были не лошади, но и не пони. Для лошадей животные были слишком мелкие, для пони — крупными. Туловища их покрывала длинная шерсть, гривы развевались на ветру, а копыта, казалось, были столь крепкими, что могли сломать челюсть тигру.

— Черт побери! — в замешательстве воскликнул Генри. — Хотел бы я знать, откуда взялись эти создания.

— Генри! — Марта схватила мужа за руку. — Их уже пять!

Только что их было четыре. Они рысцой трусили по двору, обнюхивали ржавеющий остов автомобиля, на котором когда-то ездил Генри, били копытами в деревянный забор.

— О боже, — Генри шумно глотнул. — Мы, должно быть, сбились со счета. Откуда, по-твоему, они взялись?

— Что это за лошади, Генри? — Марта прижалась к мужу, словно искала в нем защиты, чего не случалось уже многие годы. — И чьи они? Их шесть!

— Семь, — поправил Генри. — Только что появились еще две.