Вадим Деркач - Меч митры, пепел и тим

- Я могу вам помочь?

- Нет, не думаю, - ответил я спокойно, медленно оборачиваясь на голос.

- Как хотите, - сказал пожилой человек в пальто, роговых очках и фетровой шляпе, собираясь продолжить свой путь.

- Хочу, - вдруг сказал я, - Хочу подняться наверх, на башню. У меня был знакомый, который утверждал, что все связанное со смертью требует восклицательного знака в конце.

- Любопытно.

- Эта башня есть ни что иное, как палочка от восклицательного знака, стоящая над умирающим городом. Ей необходима точка для полноты - жирная, самоуверенная и значимая. Поднявшись наверх, я хотел представить собой такую точку.

- Но тогда получиться, что составленный вами восклицательный знак окажется перевернутым вверх ногами.

- А как же иначе? Разве этот город, агонизируя, не стал с ног на голову? Каково предложение, таков и знак препинания.

- Любопытно. Весьма любопытно, - заключил пожилой человек, - вы не похожи на пьяного и на ненормального тоже не похожи.

- Извините, не хотел вас огорчать.

- Вы скорее поэт, - решил незнакомец, вынимая из кармана ключи. Он отпер тяжелую дверь и вошел внутрь башни.

- Проходите - проходите, - позвал он меня за собой.

Я неуверенно вошел.

- Зовите меня Господином Смотрителем, - сказал мой новый знакомый, запирая за мной дверь.

- А меня - Ангелом.

- Хорошо, - с удивлением проговорил Господин Смотритель и добавил, Ангел.

Он смотрел на меня так, как будто увидел только что.

- Вы, правда, неординарный человек. Ну-с, прошу, вы желали подняться...

- Не составите мне компанию? - спросил я, ощущая необходимость в чьем-либо обществе.

- Хотелось бы, но мой ревматизм...

- Мы будем подниматься медленно - ваш ревматизм ничего не заметит.

- Если медленно и с Ангелом, то пойдемте, - согласился Господин Смотритель и мы принялись подниматься по крутой винтовой лестнице

- Вы, наверное, не всегда были Господином Смотрителем? - спросил я, когда мы добрались до второго этажа.

- А вы Ангелом? - старик хмуро посмотрел на меня, провел рукой по гладко выбритому лицу.

- Пойдемте. Как видите, вкус к авантюрам не пропадает с годами, сказал он. Мы двинулись дальше, старик продолжал:

- Конечно, меня звали по-разному. Звали Студентом, Доцентом, Доктором и всегда Товарищем. Сейчас я - Господин Смотритель. Я сам изобрел себе это имя, потому что считаю, также как и дочь короля Лира, что человек, даже самый близкий, стоит столько, сколько стоит.

- А я ничего не стою, Господин Смотритель, потому что не могу спасти близкого мне человека.

- Почему же? Вы стоите точки восклицательного знака. Ничего не стоят все те, кто составляют предложение в конце которого вы желаете встать.

Мы медленно поднимались к вершине башни. Толстые стены не пропускали сквозь свою старую кладку ничего от внешнего мира. Наш путь так затянулся, что мне стали казаться нереальными события последних дней. В круговых залах, нишах, узких проемах окон, забранных решеткой, я растерял непосильный груз несчастий.

- Почти пришли, - объявил старик, - когда мы остановились перед последним пролетом. - Приготовься, Ангел.

Мы не спеша преодолели последние ступени. Ветер набросился на нас, безжалостно сорвал с меня маску безмятежности, которую успели нацепить на мое лицо молчаливые этажи башни и успокоился.

Старик встал у странного флюгера, поднял голову к серому небу и заговорил:

- О, Великий Храм - святилище, драгоценное сердцу каждого верного Господу, ты источник неугасимого огня и нашей неугасимой веры. Только ты, стоящий над всем, победивший тлен и время, даешь нам силы и питаешь наш дух.

- Откуда?! Откуда вы знаете эти слова? - спросил я с удивлением.

- А что? Так, просто, пришло в голову. Вам что-то они напоминают?

- Да, видите ли... Жрец Мобедан...

- Мобедан? Есть легенда об этой башне с таким действующим лицом. Вообще, чего только не претерпела эта башня. Ее считали и оборонительным сооружением, и культовым. Одни утверждают, что ниша на каждом этаже сантехнический узел, другие - алтарь.

- А вы?

- Я? Сложно объяснить. Знаете, говорят, что днем на дне колодца можно увидеть звезды. Когда я поднимаюсь сюда, то почти всегда вижу огонь, признался старик.

- Вы тоже поэт, Господин Смотритель.

- Нет, нет. Я даже не пророк.

- Вы хотели бы им быть?

- Я старый, больной человек. Будь ты, Ангел, действительно посланником божьим, я попросил бы тебя избавить меня от всех болезней, показать свою силу. Легче было бы умирать - без мучений и с верой в бессмертие.