Владимир Перемолотов - Долететь и вернуться

По Сергеевым глазам видно было, что он ожидает восторженных воплей, хлопанья по спине и тому подобного, но капитан только поставил баллон на землю и прищурился. На первый взгляд, это был выход, но осторожный Мак-Кафли предпочел пока не разделять восторгов инженера, а продумать мысль до логического конца. Мартин, не понимая, что тут творится, молчал, глядя то на одного, то на другого.

— Смелое предположение, — сказал наконец капитан. — Очень смелое! Думаешь, полетит?

— Полетит! — уверенно ответил Сергей. — Куда ему против физики…

— В физике я не сомневаюсь, — помолчав еще немного, заверил его капитан, — а вот в натрии… Где ты его тут столько достанешь? Ты хоть представляешь, сколько en понадобится, чтоб наполнить такую тушу?

Сергей засмеялся:

— Еще бы! Но не беспокойтесь. Его у нас больше чем достаточно.

Заявлять такое, глядя прямо в глаза капитану, которы совершенно точно знает, что на его корабле есть, а чего нет и быть не может ни в коем случае, было крайне смел Он понимал это, но все же не удержался и добавил:

— Если уж чего у нас тут есть в избытке, так это именно натрия.

От радости, что решение найдено, он пошутил:

— Если захотим, можем даже по случаю оптовую торговлю натрием устроить с туземцами!

На языке у Мак-Кафли вертелось много чего, но он только спросил:

— Где?

Сергей улыбнулся так широко, что еще до ответа капитан понял, что тот действительно знает, что говорит, и успокоился.

— Первый контур охлаждения реактора! Натрий в нем как теплоноситель используется.

При этих словах Мартин встрепенулся, но Сергей жестом человека, знающего цену своим словам, поставил его на место:

— Реактора-то у нас нет, это верно, а вот система охлаждения осталась. Так там этого добра тонн шесть или семь. Что скажете?

Вместо ответа капитан взял Сергея за уши и поцеловал в лоб. Тот не успел расплыться в довольной улыбке, как капитан серьезно спросил:

— Что тебе нужно для этого? — Почти ничего…

Сергей не ошибся. Действительно, уже минут через сорок киберы под руководством инженера слепили чудовищное подобие аппарата Киппа, наполнили его водой из озера и засыпали внутрь порцию накрошенного натрия. Мгновение спустя установка «задышала», и первые литры водорода ушли по шлангам в распластанную на земле оболочку.

Сердце капитана радовалось, когда он смотрел на бодрую суету среди развалин — киберы ходили туда-сюда, то подтаскивая бак с натрием, то оттаскивая подальше выце-женную из бака концентрированную щелочь. Мартин с

Сергеем тоже не сидели без дела — они пускали на распыл гондолу дирижабля.

Несмотря на уверенность инженера в том, что теперь-то уж аппарат взлетит обязательно, капитан приказал вынести оттуда все, без чего они могли бы обойтись в полете. И вот на глазах Мак-Кафли они вытаскивали второй ряд бдений. На первом уже сидел капитан и скорбно перебирал остатки своей коллекции… Все шло как нельзя лучше, пока в лесу кто-то не заорал.

Мак-Кафли вскочил. От этого крика веяло такой мукой, что по плечам скользнула липкая холодная молния. Замки посыпались на землю. Несколько секунд он вслушивался, ожидая повторения, но тишина молчала. Из гондолы высунулся Сергей и спросил:

— Звали, капитан?

Мак-Кафли подождал еще немного, потом расслабился.

— Нет, это в лесу, — серьезно ответил он. — Жрут кого-то.

— А вот Мартин подумал было, что вы главный замок потеряли.

Инженер качнулся, словно сзади его кто-то пихнул и вышел на солнечный свет.

Следом выбрался и Мартин, державшийся за другой край сидений.

— Балаболка, — проворчал Мартин. — Язык без костей — твоя фамилия.

Они потащили кресла в дальний конец площадки. Обгоняя их, мимо прокатился один из киберов с баком, полным щелочи. И в этот момент стало чуть-чуть прохладнее — по земле скользнула тень, закрывшая солнце почти над половиной аэродрома. Это было так неожиданно, что Мак-Кафли не успел вскочить. Что-то здоровое, остроугольное пронеслось над ними и по восходящей траектории рванулось в небо. Только в тот момент, когда он на мгновение завис в воздухе, людям удалось рассмотреть его.

Увидев его анфас, Мак-Кафли сразу вспомнил сюжет из видеохроники об открытии Аламских игр. Точно такие же черные треугольники — летающие трибуны — парили над городом в день открытия. Птица (раз она летала, то капитан автоматически отнес ее к птицам) по плавной кривой ушла к солнцу и, сделав мертвую петлю, вернулась к земле. Плавный и бесшумный полет ее проходил чуть в стороне от развалин, как раз над ямой, куда киберы сливали щелочь.