Владимир Перемолотов - Повесть о Монахе и Безбожнике

— Это далеко? — осторожно спросил Александр Алексеевич.

— До полудня доберемся…

В его голосе звучала уверенность, заставившая прогрессора улыбнуться.

— Может быть, дадим животным отдохнуть? — предложил он. — Да и сами отдохнем — книжник совсем плох. У нас впереди целая ночь! Поедим…

Император оглянулся. Оба ночных светила уже уходили за кромку леса. Шумон в остатках света выглядел вурдалаком или оборотнем. Сам Мовсий после действия колдовского зерна чувствовал себя хоть куда, но вот для книжника колдовства оказалось явно не достаточно. Того и гляди свалится.

Продолжать скачку значило рисковать потерять лошадей или сломать чью-нибудь шею, но если лошадей колдун наколдует снова — что ему стоит-то, то кто его знает, сможет ли он так же ловко срастить сломанную шею?

Император дернул уздечку, поворачивая коня в сторону от дороги. Сквозь ближние кусты люди добрались до редколесья и свернули в темноту, в которой не было видно ни одной звезды. Из темноты пахнуло свежей сыростью, прелыми листьями. Шумон непроизвольно чмокнул сухими губами.

— Там вода, — сказал Хэст.

— Зачем нам вода? Победители пьют вино, — сказал прогрессор. — Или мы не заслужили?

Из седельной сумки он вытащил флягу, и, приложившись первым, с поклоном передал ее Императору. Фляга прошла по кругу и вернулась к купцу.

Они спешились и едва успели достать припасы, как на них навалилась сонное оцепенение. Мовсий почувствовал неладное, попытался подняться, но только повалился навзничь. Роса на какое-то мгновение обожгла его холодом, заставив оцепенение отпрянуть. Он увидел, что его товарищи лежат, скованные той же силой. Что бы победить слабость, мгновения оказалось мало. Мовсий только приподнялся и снова упал навзничь. В глазах замелькали искры, поплыли цветные кольца…

Ему показалось, что сверху, спускается большое облако, и это было последним из того, что он запомнил.

— У Александра Алексеевича все получилось….

Игорь Григорьевич, осунувшийся и похудевший за последние дни, подошел к карте, ткнул пальцем в самую гущу леса, довольно далеко от «Усадьбы».

— Сейчас он где-то тут. Как наши гости?

Сергей подошел и тоже ткнул в карту. Его палец уперся гораздо ближе к желтой линии, обозначавшей границу заповедника.

— Завтра к вечеру они могут дойти до Стены.

Шеф удовлетворенно кивнул.

— К этому времени Александр Алексеевич уже будет на месте в компании Императора и его присных…

— А они успеют?

— Успеют, — успокоил Сергея Шеф.

— На лошадях? — с сомнением протянул Сергей. Скорость лошади он представлял, как и расстояние от указанной Игорем Гпригорьевичем точки до ближайшего участка Стены. Похоже, что придется ему все-таки измысливать какую-нибудь диверсию, чтоб задержать брата Черета на день-другой. Настырный монах шел и шел вперед, без всяких раздумий пуская в ход излучатель. Но ответ его удивил.

— Почему на лошадях? Аэроциклом… К утру будут на месте.

Он представил компанию: прогрессора Шуру, Императора, Шумона и Маввея. Единственный, кто не удивился бы предложенному способу передвижения, так это Хэст. Летать туземец не летал, но присутствовал.

— Мы зашли слишком далеко. Как теперь объяснить Мовсию, что тут происходит? Или Шура уже объяснил?

— Это все впереди. Пока они спят. А объяснение будет простым….

Сергей понял, что тот имеет ввиду.

— Колдовство?

— Именно. На него мы все спишем. На него и на врагов Императора.

— Бедный Шумон…

Игорь Григорьевич вздохнул.

— Ничего. Из двух зол положено выбирать меньшее. Все-таки он скептик. А когда отношения установятся, найдем ему способ объяснить…

Сверху, с высоты километра, лес опять казался уснувшим. Где-то там, под его листьями скрывались и птицы и звери и даже разбойники, воспитание которых Сергею пришлось отложить до лучших времен.

Прогрессор Шура освободил Императора, вывел того из дворца, снабдил загодя заготовленными лошадьми и оружием, но это было только пол дела. Нужно было еще доставить Императора до Стены.

Он добавил скорости. Лес слился в зеленую полосу, позволив Сергею думать о том, что должно случиться в ближайшие несколько часов, и собственной роли в намеченном плане. Он невольно улыбнулся. Ради того, что ему предстояло, можно было б ненадолго отложить даже общение с любезными его сердцу разбойниками Слепого Хамады.