Нэт Прикли - Проклятие

Ну, а золотая или каменная повозка под парусом из водорослевой циновки далеко не уедет.

Вечером Найл вернулся в храм, уже полный яркого света.

Посланник вспомнил полутемные коридоры своего дворца или княжеского замка и с завистью прищурился на ослепительные точки в разных концах зала.

— Что вас так заинтересовало, правитель? — после того, как обучение тайному знанию закончилось, Верховный одитор снова стал обращаться к гостю на «вы».

— Что дает такой яркий свет, правитель? — указал вверх Посланник Богини.

— Это одно из наиболее ярких проявлений Господа, — с готовностью ответил хозяин дома. Идемте, я вам покажу.

Они поднялись на третий этаж, потом, по веревочной лестнице, еще выше, под самую кровлю. Верховный одитор дернул какой-то рычаг и стало темнее.

После этого хозяин откинул один из листов, образующих сферический отражатель:

— Вот, видите?

— Что?

— Вот эти два тонких стерженька.

— Неужели весь этот ослепительный свет происходит от этих стерженьков с мизинец толщиной?!

— Нет, правитель, ну разумеется, нет. Этот свет идет нам от Господа. Вы видите этот золотой провод, который намотан на стержень? По нему мы даем возможность попасть на него Богоматери. С другой стороны на такой же стержень приходит Бог-отец. Вы видите, они находятся совсем рядом? Когда расстояние между стержнями не превышает ширину одного ногтя, Бог-отец, влекомый своим стремлением к женскому началу, перепрыгивает его по воздуху. Это единственный миг, когда он предстает перед нашим взором, когда мы можем лицезреть его истинную сущность.

Верховный одитор рывком толкнул стержни один к другому, они соприкоснулись, между ними вспыхнула ослепительная электрическая дуга.

Священнослужитель развел стержни на несколько миллиметров и закрыл лист.

— Это одна из немногих возможностей увидеть Господа, а не просто верить в него или знать о его делах.

— А из чего вы делаете стержни? Они, кажется, не из металла.

— Вы заметили… — улыбнулся хозяин, искренне радуясь наблюдательности гостя. Да, золотые пластины вблизи лика Господа плавятся сразу, не давая нам возможности познать свет его души. Поэтому нам приходится использовать в этой божественной акции обычный уголь. Мы пережигаем маленькие древесные кусочки, которые невозможно никуда использовать, потом плотно их утрамбовываем в специальных насквозь просверленных камнях и обмазываем костяным клеем. Эти стержни сгорают вблизи от лика Господня, но не плавятся, и трех штук хватает на всю ночь. Зато мы имеем возможность увидеть сами и показать подданным нашим, каков есть Бог на самом деле, сколь светел он, и как много в нем любви и тепла.

— Это прекрасно, — согласился Найл. — А еще, я думаю, за возможность привести лик вашего Бога в свои дворцы многие правителя заплатят даже больше, чем за золото или строительный камень.

— Я понимаю ваши мысли, правитель, — утешающе кивнул Верховный одитор. — Они о доме. Однако признайте, Господь не мог привести вас в такую даль и вложить в ваши уста слова о снятии древнего Проклятия, чтобы потом запереть вас здесь до последних дней. Несомненно, Бог предусмотрел для вас возможность покинуть этот мир, и мы отыщем такую возможность, отыщем — рано или поздно.

— Меня беспокоит именно «поздно», правитель. Пока я здесь, моя страна может оказаться во власти демонов!

— Господь не допустит такого кощунства, — священнослужитель сложил ладони и на несколько секунд замолчал, вознося мысленную молитву. Молитесь и вы, правитель, и Господь не оставит вас своею милостью.

Найл кивнул и ушел в отведенные ему покои. В голове его постоянно продолжали крутиться мысли о доме, о различных способах выбраться из песчаной ловушки. И вдруг ему вспомнилась утренняя фраза Верховного одитора:

«Дело в том, что каждый из нас в ночном мире может начать свой путь только из тех мест, в которых бывал в дневном».

Только сейчас правитель Южных песков заметил, что в этой фразе, произнесенной, как формулировка налагающего ограничение закона, есть еще один, потаенный смысл: одитор может начинать свой путь в ночном мире из тех мест, где бывал в дневном. А где Посланник Богини бывал в своей жизни чаще всего, так это в городе пауков.

Найл стоял у открытого окна и смотрел прямо перед собой, на серую щербатую стену заброшенного здания. На темном небе висел диск луны желтого болезненного цвета, легкий ветерок проскальзывал по подоконнику, и бессильно ронял человеку на ноги желтоватую пыль.