Нэт Прикли - Вождь

— Только так с ними и надо!

Салат оказался тяжеловат. Найлу стоило немалых усилий затащить его на два этажа выше, но дело того стоило.

Шериф же донес свою добычу с некоторым даже удовольствием.

Сложив в центре освобожденного от сена пола маленький стожок, братья кинули тушку и голову муравья сверху, разожгли подсохшую ботву. Горела трава быстро, хотя и дымила, в огонь постоянно приходилось подбрасывать все новые и новые порции — но топлива вокруг имелось хоть отбавляй.

Пока запекалось мясо, люди запустили руки в мелко шинкованную капусту.

— Хорошо! — капуста громко трещала на зубах. — Хоть иногда вместо мяса чего другого пожевать!

— Интересно, а чем они ее так мелко рубят? — поинтересовался Поруз, прихватывая в горсть очередную порцию салата.

— А чем рубят? — пожал плечами Найл. — Жвалами и кромсают, чем еще?

Рука северянина замерла у самого рта:

— Вы хотите сказать, мой господин, что муравьи его пережевывают?

— Не пережевывают, а измельчают, — поправил шерифа Посланник Богини. — Не кочанами же им овощи по квартирам таскать?

Северянин кинул недоеденный салат обратно в вазон и отошел к стене. Тут же встрепенулся:

— Осторожно, муравей. Усами шевелит. Может, зарубить, пока не поздно?

Возле центральной шахты стоял шестилапый трудяга и «щупал» воздух длинными усиками.

— Вроде, мы уже давно своими пахнуть должны? — удивился правитель, и тут же сообразил: — Да он, наверное, дым от костра чует! Сено, оно ведь имеет свойство иногда самовозгораться. Вот туземец и беспокоится. Интересно, что делать станет?

Обеспокоенный работяга подбежал к лагерю путников почти на полсотни метров, пошевелил усами еще раз, а потом решительно кинулся к одной из лифтовых шахт.

— Улепетывает… — удовлетворенно кивнул северянин. Однако муравей со всего размаха врезался в сложенную в проеме опорной колонны стенку, пробил — и из нее, снося сено, огонь, людей и вещмешки хлынуло на этаж сразу несколько тонн влаги. Удовлетворенный работяга убежал в центральную шахту, а люди остались среди намокшего сена, поднимаясь, отряхивая туники и отплевываясь от попавшей в рот воды.

— Вот негодяй! — не без восхищения покачал головой Посланник Богини. — Один удар — и мы без ужина. А система интересная. Надо поставить несколько таких емкостей во дворце на случай пожара. Просто и эффективно.

По счастью, выворотки, которые никто еще не успел развернуть, не намокли — но на ночь их опять пришлось подвешивать к потолку.

Поутру братья по плоти спустились на два этажа ниже, подловили очередного работягу с большой бадьей салата, зарезали и отволокли на лестницу. Здесь перемолотую с чем-то сладким морковь быстро употребили — причем оставшийся вчера голодным шериф через брезгливость переступил — порубленным на куски телом натерли ноги и туники, после чего остатки сбросили в угловую шахту. Бадью оставили на лестнице, а сами двинулись дальше.

Отработанная технология спуска не требовала ничего, кроме выносливости, а к дороге путники уже привыкли. Они настолько обжились в здании и приспособились к обману насекомых, что дважды даже искупались, освежив свои тела во встреченных на лестничных пролетах водяных колодцах, после чего попавшихся на дороге муравьев-нянек или бессловесных трудяг тут же пускали на «отдушку». Несмотря на позволенные себе поблажки, за день братья преодолели двадцать один этаж. Переночевали они в холле жилого уровня, в котором их застиг вечер. Повесили под потолок гамаки и спокойно заснули, забыв про выставление часовых или просто сменные дежурства. А разбудил путников стук молотка.

Звук этот привел братьев в состояние полнейшего замешательства — особенно если учесть, что был он не мерным и постоянным, как это бывает при работе какого-либо случайного совпадения вроде застрявшей в щели веточки, постукивающей из-за ветра или растрескивающейся подсыхающей древесины, а совершенно разный — то пара одиночных ударов, то несколько постукивания подряд, то одно сильное.

Путники торопливо свернули лагерь и устремились вверх по лестнице: туда, где у них над головой и шла работа.

Именно работа: у дверей одной из квартир стоял на коленях молодой паренек в короткой юбочке из мешковины и что-то выдалбливал с помощью пластиковой киянки и настоящего металлического долота.

При виде большого отряда смертоносцев и вооруженных людей паренек вскочил на ноги, но Найл тут же выплеснул на него эмоцию доброжелательности и предупредил, что все они просто двигаются мимо обитателя небоскреба по своим делам.