Елена Романова - Агент нокке, или на войне как на войне

Папа на всякий случай рассказал об этом своего другу Ивану, (он хотел, чтобы и семья его друга укрылась бы от войны в безопасном месте). А пока остался Дани вместе с отцом в осажденном городе. Каждый день к ним приходили люди. Папа иногда надолго уходил куда-то с ними. Пап всегда говорил сыну, когда приходили чужие:

– Спрячься, и чтобы ни звука! Что бы ты ни увидел, что бы ни услышал, сиди как мышка. Если что, потихоньку выбирайся из города и найдешь Ивана.

Иногда папа брал сына на встречи с друзьями. Мальчик очень любил общаться с ними.

Для него это было похоже на увлекательную игру. Дани с радостью учился у них премудростям, не доступным простому обывателю.

А еще Дани и Гилдор любили вечерами смотреть на море. Волны накатывали одна за одной, а отец с сыном, обнявшись, молчали каждый о своем. В один из таких вечеров папа неожиданно сказал:

– Вон туда посмотри, какая замечательная волна. Кажется, мама с ней прибежит.

Мальчишка очень удивился. Папа раньше никогда не говорил о маме. Дани уже стал думать, что мамы у него не было. Он прижался к отцу:

– А какая она была?

Взрослый мужчина долго задумчиво молчал и вдруг сказал:

– Замечательная…

– А где сейчас мама? Почему вы не вместе?

– Так получилось. Ее теперь нет, – мрачно ответил папа.

Дани взглянул в глаза своего отца и расстроился, увидев, что сделал ему больно.

Мальчишка замолчал.

А позже отец сам рассказал. Накатило что-то него. Папа рассказывал, о том, как он пытался спасти удивительно красивую девушку. Она бежала по волне, и очень обиделась, когда ее грубо втащили в лодку. И еще о том, как папа дрался с каким-то лейтенантом, который увязался "за юной леди" едва ли не до самого острова. И еще много забавных историй. А мальчишка чувствовал, как оживает черно-белая фотография озорной девчонки, которая всегда стоит на папином столе.

Отец долго не решался сказать как погибла мама – молодую женщину, бегущую по волнам, зарезали в переулке среди бела дня. Дани тогда еще не было двух лет.

Однажды мальчишка спросил папу, как у мамы получалось не тонуть. И папа показал одну хитрость.

Дождавшись, когда волна ударит в песок, Гилдор протянул руку к воде и что-то прошептал. Волна замерла. Кругом плескалось море, а это участок воды превратился в твердую, как лед массу. Мальчишка вспрыгнул не волну, папа вскочил за ним.

– Папа здорово! – закричал Дани от восторга. Тем более отец научил его самого замораживать воду. В этот день они едва не до ночи бродили по волнам, а папа все рассказывал и рассказывал о маме. Со стороны это казалось чудом – огромный мужчина и мальчик лет десяти бредут по морю, не замочив ног. А потом отец научил ребенка, как управлять своим весом. Они стали легкими как перышки и полетели к берегу, перепугав до нервной икоты какого-то пьяницу.

После этого отец и сын стали еще ближе на одну тайну. Мальчишка по-прежнему носился по городу с друзьями. По-прежнему, с отцом обнявшись, смотрят на море.

Вот только красиво папино лицо избороздили беспокойные морщинки. И он все сильнее тревожился за сына, переживал за своих друзей. Думал, удастся ли им покинуть опасное место.

И в городе что-то изменилось. Стало много людей в форме, лица женщин стали невеселые, а рыночный шум казался уже утомленным и злым. Исчезли веселые и беззаботные курортники – временные и в тоже время постоянные жители города. И какая-то злая суета была в городе, появились бандиты и мародеры.

Однажды к папе пришел очень неприятный гость. Это был красивый мужчина. Очень красивый, если бы не холодный надменный взгляд, натужные манеры. Он кричал на отца, заставлял его отдать дневники Феанора.

– Пойми, ты, чудак, мне нужен этот дневник! Я должен исполнить клятву. Эти камни принадлежат нашей семье.

– С какой стати! Нет у меня никаких дневников, кроме моих собственных. Мои бери, пожалуйста – если поймешь.

– Но ты не мог! Ты же теллери… этого не может быть. Теллери и эти тупые маглы, эта тупая смертная скотина – и сильмариллы! Не может быть…

– Может! Вы закончили, Ваше сиятельство! – насмешливо обратился Гилдор к своему гостю, – В таком случае прошу на выход! Мне рано вставать.

– Ты сделал сильмариллы сам? Один? Вместе с этим сбродом? С этими варварами, с диким скопищем пьяниц?

– С вашего позволения,- Гилдор вытолкнул волшебника, (Дани почувствовал его силу) на улицу и захлопнул калитку.

– Ты отдашь мне, грязный пират, то, что мое по праву!

– Попробуй взять, побрякушечник!