Владимир Яценко - Пленники зимы

– С нашей стороны – двое, – поспешил заверить её Максим.

– То есть ты отказываешься делиться поровну, тебе обязательно нужно, чтобы у меня была лишь треть?

– Это уже сложившийся порядок… – напомнил ей Максим.

Она несколько секунд молчала, глядя куда-то в сторону, потом, будто оправдываясь, сказала:

– Сказанное уходит, написанное остаётся. Мы подпишем договор, и дальнейшее сотрудничество будем строить на основе этой бумаги. Поэтому важно сразу обсудить число участников…

Максим внутренне сжался. Он вдруг понял, какая карта разыгрывалась. Но поправить что-либо было уже нельзя.

"И возблагодарил я Господа за прозорливость… – подумал он. – Сжигать корабли – удел романтика, который их не строил. Инженер никогда не опустится до такого варварства. Как хорошо, что реальные входы я всё-таки приберёг…" – Со мной, например, всё понятно, – продолжала Калима. – Я готова под присягой подтвердить, что действую от своего имени, и что существование физических или юридических лиц, которые бы влияли на мои поступки, мне неизвестно. Но такие же гарантии я требую и от вас. Думаю, это справедливо.

– Конечно, – с вызовом заявила Светлана.

– А ведь я о вас и веду речь, – охотно повернулась к ней Калима. "Змея", – обречённо подумал Максим. – Светлана, вы уверены, что действуете в своих интересах и от своего имени?

– Безусловно!

– А вот у меня почему-то другое мнение, – её спокойствие вселяло ужас. – Стюард, – обратилась она к скучающему неподалеку официанту. – Подайте обед ещё на две персоны. А нам, пожалуйста, фруктовый десерт, мороженое, чай, кофе. Разговор предстоит долгий…

Когда в зал вошли Герман с Виктором, Максим лишь улыбнулся. Зато Светлана была в шоке.

– Привет, Максим, – ещё с порога жизнерадостно загудел басом Виктор.

Он прошёл мимо, покровительственно похлопав Максима по плечу, и немедленно уселся в кресло рядом со Светланой. Демонстративно развернув её кресло к себе, Виктор тут же стал что-то нашёптывать ей на ухо. Герман, напротив, ни на кого не глядя, присел в стороне от всех и с преувеличенным вниманием принялся разглядывать столовые приборы, разложенные на столе.

Максим чувствовал, как Калима внимательно за ним наблюдает, но только когда Светлана опустила голову, прислушиваясь к шёпоту Виктора, он понял, что этот раунд безнадёжно проигран…

– Как думаешь, каково там?

Максим немедленно всплывает на поверхность реальности. Оказывается, уже совсем рассвело. Чем ближе к экватору, тем короче сумерки. Рядом с ним – Калима.

Огромные безобразные шорты до колен превратили её в подростка-тинэйджера. Клочок материи, едва прикрывающий небольшую, но крепкую грудь, и спортивная кепка с козырьком только усиливают это сходство.

Максим с уважением смотрит на её молодое спортивное тело. Прямые мышцы живота играют в такт дыханию, выпирающие ключицы – результат упорных тренировок, а не изнурительной диеты, это заметно по рельефу мышц на руках.

"А ведь ей за сорок, – думает он. – Это если судить по морщинам на шее, в уголках рта и у глаз. А ежели в эти глаза заглянуть, то и все сто сорок будет…" – Там темно, – спокойно отвечает он. – Темно и влажно. В зависимости от температуры над поверхностью Антарктиды, подо льдом или плотный густой туман или проливной дождь с огромными, тяжёлыми каплями. Почва топкая, болото…

– А жизнь там есть?

Максим разглядывает далёкие золотистые облака у самого горизонта. Над ними и ближе к зениту – чистое небо. Даже в эти утренние часы – небо жаркое, бледное, быстро теряющее остатки своей голубизны. "Ещё час, – сказал он себе. – Посижу здесь ещё один час и, как обычно, в пустую каюту на встречу со своим одиночеством. Светлана теперь с Виктором. В мою сторону даже не смотрит и не здоровается. А ведь обещала научить танцевать. Нет, не обещала. Это я только что придумал… Герман меня тоже избегает. Что я здесь делаю? Это не моя женщина, а значит, и не моё приключение"…

– Должна быть, – он равнодушно пожимает плечами. – Думаю, в местах геотермальной активности должно быть много водорослей, живущих за счёт хемосинтеза. Они составляют низшую ступеньку пищевой пирамиды. Кто-то будет кормиться этими водорослями и собой кормить хищников. Словом, как всегда…

Океанские волны безуспешно пытались раскачать теплоход. Их сил хватало лишь на гулкие размеренные удары в борт, да на щедрые снопы брызг, исполинскими фонтанами вырывающимися из-под неутомимо режущего водную гладь форштевня. Где-то неподалеку крепко штормило.