Примо Леви: Бандагал (сборник)

— И все-таки богов нет. Есть люди, одинаковые, хоть у них различный цвет кожи и волос.

— Ты всемогущ и добр, ты один можешь мне помочь.

— У нас есть свои кали. Вот они действительно всемогущи. Но расскажи, что случилось. Сядем на ступеньки, тогда патруль нас не заметит.

Теперь он видит, что Неена очень молода и очень хороша собой. Сидя на ступеньках, она зябко кутается в шаль из плотной цветной ткани. Ее история проста и печальна. Она любит Стильмара, племянника могущественного каля. Но дядя против их брака — Неена простолюдинка, к тому же она бежала из резервации «Новой Америки». Поэтому влюбленным приходилось встречаться тайком. Четыре дня назад полиция устроила облаву, и, чтобы спасти подругу, Стильмар выскочил из кустов. Его арестовали и обвинили в краже на заводе. Неена клянется, что он невиновен; в глазах у нее слезы. Торторелли обещает ей помочь, и она сразу перестает плакать.

— Как же ты вернешься?

— Патруль меня не заметит. И потом, у меня есть деньги. Полицейские любят деньги.

— Вот видишь, Неена, если б мы были богами, нас нельзя было бы подкупить.

— Так написано и в ваших книгах. Да только мы сидим за колючей проволокой, а вы повелеваете нами. Значит, в книгах вы пишете одно, а делаете другое? Но ты не такой, как другие. Ты добрый. Семя твоего бога проросло в тебе, а в других оно умерло.

— Я не очень-то силен в ваших поверьях. Но у нас на Земле говорят: «На бога надейся, а сам не плошай». Если вы будете покорно молчать, то останетесь рабами.

— Стильмар не хочет быть рабом, а Неена во всем верит Стильмару.

— Так твой дружок подстрекает к восстанию? — забеспокоился Торторелли.

Неена тихонько смеется.

— Стильмар — он хитрый. Он поет песни, и кали часто приглашают его. Он поет, а народ все понимает.

— И полиция тоже?

— Пока нет. Если только ты не скажешь.

— На меня можешь положиться.

Неена попыталась поцеловать ему руку, но он не дал. Проводил ее до угла и велел быть осторожной. И сразy вернулся домой.

«Черт возьми, вечно нужно искать этот проклятый выключатель!»

Подбежал робот и усадил его в кресло. Потом принес ему вина. Но любимого бокала нет, и теперь вино кажется ему похожим на кровь. Бенедетто с отвращением оттолкнул бокал. Он сам словно камень, который кинули в грязную лужу. Надо покарать виновных, но брызги грязи обдают всех подряд… Он тоже увяз в грязном болоте. «Каждый да спасется сам», — любила повторять мать. А вот он понял, что самому спастись невозможно. Встав на плечи других, можно прыгнуть, вдохнуть грудью чистый воздух, но только на миг. А потом тебя заметят другие и тоже взберутся на чужие плечи. Не лучше ли оставаться на дне болота? Э, бесполезно, тебя заметят и там, как случилось с Нееной и Стильмаром. Он обязан помочь Стильмару бежать из тюрьмы. Неена верит, что он всесилен.

Но как это сделать? Лишь в фильмах это происходит легко и просто. Надо хорошенько все обдумать. Но завтра, завтра… Он смертельно устал.

Глотая таблетку снотворного, он вдруг с особой остротой ощутил, что тоже подчинен неумолимым законам конформизма: 0,22 грамма — чтобы лучше работать, 0,15 грамма — чтобы сразу уснуть, 0,45 грамма — чтобы начхать на ближнего своего.

Патрене подравнивает пилочкой ногти. С каждым днем он все больше толстеет. Лицо у него неприятного серого цвета, кажется, будто оно впитало в себя всю пыль Неса.

— Что ты на меня уставился? У тебя что, работы нет? — говорит он Торторелли, который с отвращением глядит на него.

— За меня можете не беспокоиться. Какие новости? Туземцев еще не освободили?

— Чихать я хотел на этих туземцев!

— Никто и не требует, чтобы вы их любили. Но на вашем месте я все-таки позвонил бы в полицию. Среди арестованных — племянник кали. К тому же вы отлично знаете, кто действительный виновник.

— Нет, я этого не знаю. И звонить не буду. Занимайся балансом, а бандагалов предоставь мне.

Торторелли громко захохотал, словно услышал забавный анекдот.

— Тебе смешно? Не беспокойся, Роза мне обо всем рассказала: киллергал, киберганг… Да перестань же смеяться!

— Я и в самом деле видел такой фильм.

Патрене грохнул кулаком по столу, глаза его налились кровью.

— Кретин, ублюдок! Ах, так это фильм! Довольно, убирайся вон!

От ярости он начал задыхаться и судорожно хватать ртом воздух, точно рыба, выброшенная на берег. Торторелли поспешно налил ему из графина воды и подал стакан.

— Не портите себе нервы, дорогой Патрене. Примите таблетку, она очень помогает. Вы не имеете права умереть. Подумайте только, какая это будет радость для ваших врагов! Постарайтесь заручиться поддержкой правительства.