Владимир Михановский - Зашвырнуть ключи

– До этого дело не дошло, – сказал Рон. Он вытащил деньги и вкратце рассказал отцу историю их происхождения.

– Ты правильно поступил, – одобрил отец сделку. – Запомни, сынок: доверять государству – последнее дело. Только надо было еще поторговаться: у Дана, кажется, богатый папаша. А в общем, и так ладно. На новый мотор хватит.

– И на переезд останется.

– Никуда я отсюда не поеду, – рассердился старик. – Здесь родился – здесь и умру.

– Здесь ты можешь умереть гораздо раньше, чем предполагаешь, – сказал Рон.

– Не верю я в эти сказки. В Акватауне работают люди с умом, – сказал отец, собирая мотор.

– Атомную бомбу создали тоже люди с умом, – возразил Рон, – а сколько жертв она принесла?

– Бомбу создали одни, а гибли от нее другие, – покачал головой отец. – Неужели ты думаешь, что инженеры и монтажники Акватауна собираются совершить массовое самоубийство?

– Да ты послушай, что люди говорят…

– Слышал сто раз, – перебил отец, – что ствол подводной шахты, заложенной в Акватауне, будет необычайно глубок, чуть не до центра Земли, что когда проходчики минуют твердую породу и дойдут до слоя расплавленной магмы, находящейся под колоссальным давлением, возможен взрыв…

– Извержение.

– Извержение, которое сметет не только Акватаун, но и рыбацкий поселок, расположенный на побережье. Да мало ли чем меня пугали, сынок, в течение жизни! – воскликнул отец и вытер паклей руки. – И атомной войной, и термоядерной, и еще черт-те какой. – А я, как видишь, жив. Ты бы рад сорваться с насиженного места… Не нужно торопиться. Еще, даст Бог, свернут работы в Акватауне.

– Свернут, как же! Жди.

– Свернут, вот увидишь, – сказал отец, набивая трубку. – И проходку ствола прекратят.

– С чего ты взял? – пожал плечами Рон.

– Ив Соич получил гвоздику, – небрежно произнес отец.

– Ив Соич? Директор геологического центра?

– Он самый, – подтвердил отец, наслаждаясь произведенным эффектом. – Главный геолог, основатель Акватауна, чтоб ему пусто было.

– Кому пусто – Соичу или Акватауну?

– Обоим.

– Откуда ты знаешь, что Соичу прислали гвоздику? – спросил Рон.

– Сегодня были у нас инженеры из Акватауна. Свежей рыбки захотелось. Так они рассказывали, что Соич получил письмо, примерно такое же, как тот физик, забыл его имя…

– Соич перепугался?

– Наверно. Парни из Акватауна рассказывали, бросил все, куда-то помчался. Наверно, будут свертывать работы.

– Здорово! – воскликнул Рон.

– Вот то-то. Хороши бы мы были, если б послушали тебя и уехали неизвестно куда, – сказал отец, пуская колечко дыма.

– Кто же все-таки написал письмо?

– Кто написал, не знаю. Но если бы пришлось, я бы сам подписался под ним, – твердо сказал отец.

В комнату вливались вечерние сумерки.

– Все-таки зря ты надеешься на гвоздику, – нарушил молчание Рон. – Не такой человек Ив Соич, чтобы на него подействовала пустая угроза.

– Почему пустая? Пройдет три месяца, и ты увидишь, как тот физик, который первым получил гвоздику, аккуратно загнется, если не образумится, конечно.

– Бежать надо отсюда. Бежать, пока не поздно. Гиблое здесь место, – тихо произнес Рон.

Возможно, на других планетах дело обстояло иначе, но нашей колыбелью жизни явился океан. Сколько-то миллионов лет назад в его теплых водах, растворивших необходимые для жизни химические соединения, пронизанных мощными космическими излучениями, под благодатными лучами Солнца возник впервые маленький живой комочек…

Быстро совершенствовалась протоплазма, и вскоре бесконечно разнообразные формы жизни заполнили толщу Мирового океана.

Пришло время – и жизнь вышла из океана на сушу.

Но тяга к океану, породившему жизнь, осталась где-то в глубинной памяти клеток.

Вступив в пору зрелости, человек одну за другой научился покорять окружающие стихии: приручил огонь, стал обуздывать реки, взлетел в воздух, а там и в космос шагнул.

Наступил черед и Мирового океана.

Использование морей и океанов, составляющих значительную часть земной поверхности, сулило человечеству неисчислимые блага. Море – поистине неисчерпаемый резервуар, в котором есть место и планктону, и китам. В морской воде – в той или иной концентрации – многие необходимые людям химические элементы.

Постепенно в море начали возникать постоянные научные базы, занимавшиеся освоением морских даров. Однако базы располагались сравнительно неглубоко: человек долго еще не мог научиться жить и работать на большой глубине.