Леонид Панасенко - Садовники Солнца (сборник)

— Не скажешь — оторву!

— Нечестно, нечестно, — затараторил чертенок. — Она везде. Она разная. У нее тысяча лиц. Она веселая. Ой, я больше ничего не знаю, отпусти. Пойдем веселиться.

— Только ненадолго, — сказал Максим. — Меня ждут на станции.

В душе он обрадовался чертенку. Как-никак, хоть живая душа рядом.

— Хи-хи-хи, — веселился попутчик, то подпрыгивая на ходу, то забегая вперед. — Мы устроим тарарам так, что жарко станет нам. Тарарам, тарарам, тарарамушка…

Они шли медленно. Вечерней спокойной красотой сияли деревья — от макушек, еще купающихся в последних лучах искусственного светила, до корней, то здесь, то там яростно рвущихся из-под земли. Молодое веселье бродило в листве, пружинило стеблями трав, закипало в разноцветных каменьях самых причудливых форм. Мир Купола был полон непонятного волшебства и очарования.

Внезапно деревья кончились, Максим и чертенок вышли на большую поляну. Это была настоящая сказочная поляна. В зарослях незнакомых цветов, кое-где огражденные валиками низкорослого кустарника, уютно расположились «подарки» пришельцев. Все то, что гремело и подпрыгивало на ледяной площадке возле станции, удирая от людей, — шары, «кирпичи», хитроумные аппараты.

«Подарки» опять празднично сияли, неудержимо влекли мальчика к себе.

Все на этой поляне поражало воображение. На тонких стеблях — зеленые «теремки». Из «кирпичей» кто-то выстроил веселый лабиринт. В небе на серебряных нитях кружат гирлянды большущих шаров, а ближе к лесу на таких же нитях, образующих тоненькие ободы, висят прозрачные колокольчики кабин. Рядом с ними уже знакомые цилиндры выстроились, только здесь они почему-то на колесах. Точь-в-точь — батарея старинных пушек.

— Поехали, поехали! — закричал чертенок и подскочил к небольшому устройству, похожему на пульт управления.

«Пушки» гулко выстрелили, и в небе распустились разноцветные гроздья фейерверка. Жидкий огонь наполнил шары гирлянд. Закружились, зазвенели колокольчики кабин. Повсюду что-то ухало, шипело, тысячи огоньков зажглись в непонятных устройствах.

— Тарарам, тарарам — веселиться надо нам, — пропел чертенок, на ходу вскакивая в кабинку голубого, брызжущего искрами волчка. Тот подпрыгнул, помчался зигзагами над поляной.

«Пушки» выстрелили опять, и в одном из зеленых «теремков» вдруг открылся вход.

— Не трусь, малыш, — посоветовал чертенок, пролетая мимо на своем электрическом мустанге.

Максим осторожно шагнул в «теремок», охнул от неожиданности и полетел, барахтаясь, в черную бездну. Спустя несколько секунд, поборов мгновенный страх, мальчик заметил, что вокруг него сияют звезды. Мириады звезд. Вот эта, желтенькая, кажется совсем рядом. Даже не звезда, а косматый огненный шарик. Если бы посмотреть на нее поближе — что там? Не успел Максим додумать эту мысль, как его снова швырнуло в звездное крошево, в холодную беспредельность вселенной. Желтый шарик быстро разрастался, превратился в огромное светило. Дохнуло жаром. И тут Максим узнал в звезде родное Солнце. И заметил шарики поменьше, торжественно и плавно плывущие в пустоте. Каменистый — Меркурий, перламутровый и туманный — Венера, голубенький — Земля.

— Ура! Я лечу! — закричал Максим.

«Я хочу теперь туда, к звездам», — подумал мальчик, поняв, что все желания его здесь каким-то образом сразу исполняются.

Он снова полетел. Несказанно быстро, пронизывая пространство, будто стрела. Он летел, и миры то разбухали перед его взором, открывались в движении своем и жизни, то сжимались и исчезали. Максим видел планеты — молодые и яркие, цветущие и спокойные, дряхлые и умирающие. Он что-то пел, кричал, приветственно махал рукой мирам-полустанкам, мимо которых проносил его удивительный аппарат пришельцев.

Но тут Максим вдруг вспомнил, что все это великолепие вселенной пока несбыточное, невозможное для людей, доступное только пришельцам, которые лишь играют и притворяются, которые… Понимать это было очень обидно.

— Назад! — закричал в ярости Максим. — Довольно! Не хочу здесь! Не хочу летать в вашем аттракционе!

Черные бездны послушно сжались, звездные миры погасли, и Максим кубарем выкатился из «теремка».

— Не понравилось? — участливо спросил чертенок. — Мне тоже. Глубоко и холодно.

Максим больше не оглядывался по сторонам, не восторгался. Он на всякий случай снял поляну «пуговицей» видеомагнитофона, попрощался с чертенком.

— Ты веселись, а я пойду. Посмотрю еще раз на птицу и пойду. Надоело играть в прятки. Не скучай.