Леонид Панасенко - Садовники Солнца (сборник)

— Уймите паникера, — холодно сказал Соболев. Он стоял рядом с Максимом и спокойно щурил глаза. — Уймите или я отдам его под суд.

Дракон еще раз ухмыльнулся во всю пасть и помахал лапой — пока, мол, потом грузно зашагал прочь. Среди ледяных застругов снова загрохотала будка метеостанции. Дракон футболил ее пятитонную громадину, будто веселый мяч — улюлюкал вдали, ревел, а то… смеялся. Точь-в-точь, как пришельцы из Купола…

«Завтра надо пораньше встать, — подумал Максим, останавливаясь возле своей комнаты. — Этот дракон может все испортить. Гарибальди теперь точно побоится отпустить меня в Купол. А если еще и отец… Нет, надо пораньше».

В комнате, как только он переступил порог, автоматически зажегся свет. Здесь было тепло и уютно, и мальчику на миг показалось, что все это сон. И звездный Купол, и хитрый чертенок, и чудеса на станции. Сон, который может присниться только во время каникул, особенно когда тебе повезло и ты попал в Антарктиду, где все и без пришельцев волшебно и удивительно.

На столе вдруг тихонько застучал электронный секретарь. «Кто-то вызывает меня сейчас, — подумал Максим, — и элекс старается, записывает. Постой! Как же он может стучать? Ведь я еще неделю назад наполовину разобрал эту машинку. И элементы питания вынул. Вот они, под книгами лежат… Как же так? Опять чудеса?!».

Максим метнулся к столу. Полуразобранный элекс тихонько гудел, из щели ползла лента с торопливой машинописью:

«Извини нас за дракона. Роом за это перевоплощение наказан. Приходи завтра».

— Где вы? — прошептал Максим, оглядываясь. Ему показалось, что таинственные пришельцы где-то рядом, в комнате, может, даже за спиной.

«Нет, я далеко. В палатке. Я не знаю земного слова, чтобы назвать точнее. Мы — в палатке. Вы еще говорите — Купол».

«Откуда они могут знать, что я сейчас воскликнул? — поразился мальчик. — Ведь элекс работает только на прием. Полуразобранный элекс! Может, пришельцы умеют читать мысли?»

«Нет, — снова застучал аппаратик. — Все прочесть нельзя. Я только чувствую их. Совсем немного. Ты хороший и любознательный мальчик. Я приглашаю — приходи завтра».

— И мы опять будем играть в прятки? — недовольно проворчал Максим. На ленте сразу же появилась новая россыпь букв.

«Угадай меня! Я так хочу. Ты должен меня угадать».

— Я никому ничего не должен, — улыбнулся мальчик.

«Прости. Командовать — плохая привычка. Я скажу иначе. Я прошу — угадай меня».

— Попробую, — не очень охотно согласился Максим. — Только ты мне помоги угадывать. Хорошо?

Элекс еще раз простучал: «Приходи!» и умолк.

— Медведи из снега, яблоки из льда, — огорчился мальчик. — Угадай, узнай… Попробуй угадай. Может, ты леший? Или тень… Кто же ты?

Искусственное крохотное солнце пришельцев уже нырнуло за верхушки деревьев, когда Максим в который раз вышел на берег озера. «Вот тебе и «угадай меня», — грустно размышлял мальчик. — Все ноги исходил, все глаза проглядел. Никого и ничего. Даже чертенок куда-то запропастился. И таинственных голосов тоже не слышно. Только смех в вышине».

Он безнадежно и громко постучал в ворота замка — заперто. Отошел, присел на жесткую траву. Через минуту над головой прошумели крылья — к озеру снова прилетела Алая Птица. Она грациозно выгнула шею, приветствуя мальчика, и Максим устало улыбнулся: «Уже птицы узнают — примелькался». Впервые он увидел ее утром — вспышку огня среди бледных кувшинок. Птица радостно щебетала, то садилась, то вновь кружила над озером — низко, чуть не касаясь воды. Алые полотнища крыльев распрямлялись, наполнялись тугим движением воздуха… Птица мальчику не надоедала, не заводила разговоров на человеческом языке, и это ему нравилось. Когда чудес и загадок слишком много, становится неинтересно.

«Никого. А еще звали-приглашали, — подумал Максим. — Ну и пусть. Посижу немного, отдохну и пойду домой. Надоело. В самом деле, не пришельцы, а какой-то детский сад…»

— Ты опять грустный? — раздался за спиной знакомый голосок. Чертенок сегодня принарядился. Маленький оранжевый камзол явно мешал ему, хотя на вид был эластичный и легкий, словно пушинка.

— Мешает, — вздохнул чертенок. — Хозяйка заставила. На Земле, говорит, нагишом гулять не принято. Ну и глупо, глупо… А ты сегодня уже проказничал?

— Постой! — обрадовался Максим. — Ты сказал — хозяйка. Кто она?

— Не знаю, ничего не знаю, — опять заскулил бесенок и хотел было улизнуть, но мальчик ловко поймал его за хвост, дернул и вполне серьезно пригрозил: