Николай Гуданец: Заложники

- Я тебя очень прошу, если тебя не затруднит... Вернее сказать, если ты не против, конечно... - Он помялся и выпалил: - Будь моей женой.

- Дружок, но ведь я не принцесса, - застенчиво потупилась Делия.

- Зато папа у тебя работал барменом, - напомнил юноша. - Значит, мы с тобой равного происхождения.

- Что ж, убедил, я согласна.

- И ты мне объяснишь, кто у нас в доме будет главный?

- Думаю, ты сам легко поймешь.

- Я счастлив, милая... - От избытка чувств Джандар заключил невесту в объятия. - Видишь ли, я с первой встречи усмотрел обмолвку судьбы, ты была одета в цвета нашего королевского дома.

- Как я погляжу, обмолвки судьбы у тебя имеются на каждый случай, добродушно поддела его Делия. - Ладно, все, молчу. Не обижайся, пожалуйста.

Чтобы загладить свою неуместную колкость, она чмокнула юношу в щеку, и тот ответил поцелуем в губы.

- А теперь я хочу искупаться, - заявила Делия.

- Прекрасная идея.

Сокращая путь, они сошли с тропинки и зашагали по цветущему лугу к далекой дымчатой глади озера.

Искосаокинув принца взглядом, его невеста заметила, что на челе юноши залегли морщинки, словно. бы защемившие неотвязную горькую мысль.

- Опять переживаешь из-за этого убоищного Найка? - легко угадала она.

- Да. Видишь ли, я думал, что везу тебя на свою планету...

- Ты считаешь, что я позарилась на титул? - сердито перебила его Делия.

- О нет, даже в мыслях этого не было, поверь... Они остановились посреди луга. Понурый Джандар сорвал длинную травинку, повертел ее в пальцах, отбросил в сторону.

- Моей родной Тангры больше не существует, - горько заключил он. - Я привез тебя на чужую планету.

- Помнишь, ты угадал три профессии, которыми я сроду не занималась? улыбнулась лукаво Делия.

- Помню. Ты еще обещала съесть свою туфлю, но потом передумала.

- Милый мой, боюсь, ты тоже никогда не станешь ни полицейским, ни банщиком, ни правителем планеты, - нежно гладя принца по плечу, перечислила Делия. - Но счастье, по-моему, заключается в другом.

Джандар взглянул на нее и широко улыбнулся.

- Ты совершенно права, - сказал он.

Рига, 1998