Яна Дубинянская - Найти предателя

И услышала, как неуловимо, но разительно изменился голос на том конце провода.

- Сережки.

- Где ты?!!

Ветер залепил волосами её лицо, свист полицейских взвизгнул в ушах и остался позади, встречные автомобили кидались в стороны, уступая дорогу - и ничего не существовало в мире, кроме Сигнала о помощи.

... - Извини, - смущенно оказал Феликс, опуская свои немыслимые ресницы, - иначе ты могла бы не приехать. А я так боялся этого...

- Но, - Клодин не находила слов, - как ты мог? Ведь Сигнал о помощи... Это же свято!

Он улыбнулся - виновато, но спокойно.

- Для вас. Я же не состою в Организации.

И добавил:

- А сережки - это правда.

Две полупрозрачное: опаловые капельки лунно мерцали в глубине его смуглых ладоней, пальцы Клодин медленно легли сверху, коснувшись прохладных гладких камешков и горячих чуть шершавых рук. Коснулись - и замерли.

Это тоже провокация. Мать читает её мысли - запретные, кощунственные.

- Оставь их себе на память, Феликс. Мне нужно идти.

- Нет!

Смуглые руки прочным кольцом сомкнулись на белых, а черные отчаянные глаза теперь смотрели в одну точку - внутрь её светлых холодных глаз.

- Почему ты такая, Клодин? Почему ты никогда не говоришь то, что думаешь? Почему ты никогда не думаешь то, что думаешь? Боишься Контроля так это у вас называется? Так никакого Контроля нет! До вашей Матери я ещё не докопался, но уж это-то я знаю! Все это ещё в стадии эксперимента, разработок. У меня была одна женщина, над которой это правда проделали так видела бы ты её глаза... Нет, Клоди, даже в вашей Организации ещё можно думать то, что думаешь...

Клодин отняла руки, все крепче стискивая в пальцах холодные каменные капли. Глаза Феликса искали её взгляда, но она смотрела мимо него. Мимо этого странного, непостижимо-умного и трогательно-наивного человека, которой даже не понимал, какие страшнее вещи он говорит...

- Это правда, Феликс? - дрогнувшим голосом спросила она.

Он заговорил - тихо, медленно.

- Я больше некогда не смогу лгать тебе, Клодин. Я понял это, когда ты. высадила меня на дороге, чтобы не подвергать опасности... А я - ведь я украл у тебя деньги... и потому как последний трус, трясся в машине, когда тебя пытались убить... Я больше никогда не смогу тебя предать. Они только что подъехали к дому, уже, наверное, поднимаются по лестнице - но нас тоже двое, мы сумеем их встретить! А потом мы уедем, ничего не бойся, Клодин...

Она уже не слышала его, она слышала только неотвратимо приближающиеся шаги Олафа и Эфразины, и её лихорадочно работающая мысль должна была опередить эти шаги.

Значит, никакой проверки и Контроля .Значит, только ненависть. Личная ненависть, вызванная к жизни её красотой, супервысоким классом, может, и фотокарточкой на столе сентиментального дона Витторио... Это все не имеет значения, дальше, быстрее!

Безумие - посылать их на одно задание. Одно задание!

Нет смерти страшнее, чем.. смерть предателя.

Контроля не существует, и через несколько секунд Эфразина найдет предателя. И у Клодин есть только один выход - сделать это раньше нее.

Предатель - член Организации? Вовсе не обязательно! Главное - он должен обладать достаточной информацией о ней.

- Не бойся, - повторил Феликс, и его теплая рука легла на её плечо.

Клодин улыбнулась ему, а пальцы её рук неуловимо-быстро забегали по клавишам.

- Мама, я разыскала предателя. Он находится рядом со мной.

"Молодец, Клодин. Я всегда знала, что ты умная девочка. Эфразина сейчас неподалеку, она поможет тебе доставить его к Месту Окончательной Аннигиляции. А предварительный удар ты можешь нанести сама."

- Да, Мама.

- Клодин...

Феликс взял её лицо в ладони, а она обняла его за шею. Оно чуть выше и левее... то место, на которое надо легонько нажать.

1995.