Владимир Михайлов - Может быть, найдется там десять?

Близостью ее подкупят, да. Ох, как зачастило сразу сердце…

Собственно, сейчас ни сердца, ни вообще никакого кровообращения у меня не было. Но у моего домохозяина, вице-провектора, было и то и другое; и у него, как говорится, кровь прилила к сердцу, так что я даже испугался: не доведу ли я его таким образом до инфаркта миокарда? Вот уж было бы некстати. Теряю, теряю контроль над собой. Влияю на состояние объекта. Непростительно. Нет времени на чувства.

И вот это вдруг вынырнувшее понятие «чувство» вдруг стало как бы той песчинкой, вокруг которой начинается кристаллизация в перенасыщенном растворе.

Чувство.

Вот тебе и еще один источник тревоги. Более сильной. Подсознание тревожится о женщине. Она небезразлична подсознанию. Иными словами – тебе самому.

Идиотизм. Тут решаются вопросы жизни миллиардов людей, целого мира. А тебя волнует одна женщина. Да ведь если этому миру – конец, то и ей тоже, зачем же лишние хлопоты?

Однако задолго до нас сформулирована истина: «Если у меня жмут сапоги, какое мне дело до безграничности мира?»

Жмут? Ох, жмут – приходится признать.

Чувства. Они не оставляют нас, даже когда мы переходим из планетаров в космиты. Потому что без чувств просто нет нас самих. Нет того, что называется душой и является на деле пакетом высших тонких тел, которые никуда не деваются и в космической жизни. Неверно думать, что их порождает плоть. Наоборот.

И вот меня, оказывается, судьба одной женщины волнует, может быть, не меньше, чем исход нашей операции, чем собственная участь каждого из нас. Как если бы она – Вирга – была одной из нас.

Зачем вы, Фермер и Мастер, в таком серьезном деле доверились людям, со всеми их слабостями и непоследовательностью? Вам надо было поручить выполнение задачи кому-нибудь другому… Почему вы этого не сделали?

Если только для того, чтобы проверить нас, всю команду, то, скорее всего, мы этот тест провалим. Ну, может быть, Никодим как-то справится, он давно уже перестал быть планетаром со всеми присущими нам слабостями. Вот и надо было подобрать группу их таких, как он. А нас оставить в покое.

Хотя о Никодиме не скажешь, что чувства ему чужды. Космиты – все-таки еще люди. Им покой, похоже, тоже неведом. Как и нам, планетарам, покой им только снится, а еще вернее – и во снах нет его, а есть все новые тревоги, новые заботы. Вот и сейчас меня снова дергают. Что, кому-то срочно понадобился сам господин вице-провектор Альмезота? Но его беспокоить может только тот, кто стоит еще выше – провектор. Нет, это не его вызывают. Он даже не дернулся. Это кто-то вновь прорывается на связь со мной. Кто-то не из наших – не применил цифрового пароля, использовал канал Вирги. Противник выходит на переговоры? Ну-ка…

«Кто вы?»

«Не имеет значения. Хочу предупредить: в скором времени на вас, возможно, будут предприняты атаки при помощи ваших собственных тел. Атаки с целью уничтожения. Сообщите всем вашим. Если угроза отпадет, надеюсь, что смогу вам сообщить».

«Вы пользуетесь каналом женщины? Где она, что с ней, что ей грозит?»

«Отбой…»

Интересно: у нас тут завелся какой-то, скажем, доброжелатель? Который приблизительно знает, как выйти на связь, и контролирует Виргу настолько, что свободно пользуется ее каналом для связи со мной. За предупреждение спасибо, незнакомец, однако забот у меня заметно прибавилось. Надо вытащить Виргу оттуда, где она находится, а для этого нужно узнать, где это место и в каком качестве она там пребывает, понимает ли вообще, что не свободна, что ее могут использовать не только за, но и против нас.

– Вирга… Вирга, услышь меня и откликнись. Малыш! Я тот человек, который был у тебя…

– Я слышу тебя, слышу, слышу! Я узнала тебя! Как хорошо, что ты…

И – молчание. Впечатление такое, словно канал исчез. Кто-то вмешался и свернул его. Полная тишина.

Ладно. Попробую иначе. Воспользуюсь, так сказать, близким знакомством с влиятельным лицом. Итак – внушаем своему домохозяину…

Внушил. После чего вице-провектор заговорил более или менее нормальным голосом и приказал соединить его с Державным секретарем порядка, где бы тот ни находился. Поиски заняли пару минут. Затем секретарь откликнулся:

– Слушаю с полным вниманием…

– Ты, это… Что я хотел? Ага, да: по державной надобности – немедленно объяви в розыск женщину, сейчас продиктую установочные данные, включи запись. И лично ты отвечаешь за то, чтобы, как только ее задержат, доставили не куда-нибудь, а непосредственно ко мне. Ясно тебе?